и задоринки.
Так и здесь, выхватывая пистолет и готовясь нажать на спусковую скобу, я уже знаю, патрон на месте и ждет удара бойка.
Сложнее придется с двумя пистолетами. Да, я с детства, насмотревшись боевиков, всегда мечтал красиво стрелять с обеих рук. Надеюсь, и тогда все трудности будут в начальном этапе приучения организма реагировать на автомате.
За окном слышно, как довольно загалдели во дворе. Я выглянул, так и есть – в распахнутые для него ворота влетел на рыжем жеребце любимец челяди Фицрой, всегда веселый, сорящий монетами, дружелюбный со всеми.
Я вздохнул, сейчас тренировки побоку, все равно не даст страдать такой непонятной фигней, вышел в коридор, напомнил стражу:
– Дверь не запираю, но никого не пускать!
Он вытаращил на меня глаза, зачем такое говорить, я же хозяин, без моего ведома никто не посмеет, а я сбежал по лестнице и степенно вышел во двор, господину суетливость не к лицу.
Фицрой красиво соскочил с коня, от него пахнуло жаром раскаленного тела, конским потом и ароматом хорошего вина. Вином, как мне показалось, пахнет даже от коня.
– Как хорошо, – воскликнул он, – что я тебя застал!.. Ты чего сидишь? Скорее в седло, я там та-а-а-акое обнаружил!
– Что? – спросил я с ленивым интересом.
– Руины древней крепости, – сообщил он, – их уже почти нет, но я знаю, как искать. Разгреб мусор, а под ним люк!..
– Люк? – перепросил я.
Он в нетерпении отмахнулся.
– Это такая дверь в полу. Почему называется так, а не просто дверь, не знаю. Представляешь, ход идет в подземелье, где уже давно никто не был!
Я передернул плечами.
– И что?
– Там могут быть сокровища! – заявил он, живо блестя глазами и жестикулируя. – А если есть, обязательно найдем!.. У меня нюх на золото.
– Нет, – ответил я. – Нет!
– Почему?
– Там пауки, – ответил я. – И паутина.
– Засохла, – сообщил он бодро. – Нет людей – нет и мух. А нет мух – нет пауков. Но золото не пропадает так вот просто!.. Золото… это золото! Пауки его не жрут.
Я отмахнулся.
– Наши шкуры дороже.
– Правда? – спросил он деловито. – Твоя сколько стоит? Если что, заработаю… Чем сейчас занимаешься?
– Сам не знаю, – ответил я сварливо, – как это назвать. Наверное, хозяйствую? Не мое это, если честно. Хорошо, хоть замок о себе сам заботится. Ты мне потом расскажешь, что он делает, а чего не умеет.
– Расскажу по дороге, – сообщил он. – Да что с тобой?.. Я тебе помогал без всякой просьбы, а тут уговариваю, а ты морду корчишь, через губу поплевываешь…
Я поморщился, посмотрел по сторонам, вроде бы ничего срочного нет, если не считать мои нынешние постоянные тренировки по созданию чего-то необычного для этого мира.
– Это далеко?
– Совсем рядом, – воскликнул он с воодушевлением, – рукой подать! Пару раз скакнуть, а можно и пешком!
Я подумал, ответил, рассматривая его внимательно:
– С условием.
– Каким?
– Потом я на некоторое время отбуду, – сообщил я. – Возможно, на долгое. В замке должен быть хозяин…
Он посмотрел с изумлением.
– И что?
– Кому, – спросил я, – как не тебе?
Он отмахнулся.
– Я его пропью, продам или в кости проиграю. Я человек веселый! Не то что ты.
– Не пропьешь, – ответил я. – Как увидишь, что к тебе протягивают руки и умоляют спасти… Ладно, поехали, по дороге поговорим. Но ты уже пообещал, помни! В неявной, но твердой форме.
Он обещал, что можно и пешком, рукой подать, но мы ехали и ехали, время от времени с рыси переходя в стремительный
