– Как он унаследовал эту способность?
– Если бы я знала! В один прекрасный день Тхэш просто принес превратившегося сына, и все. Такой вот дракончик у нас вышел.
– Элла, – Ладон повернулся ко мне, – я даже не знаю, что сказать.
– Это я должна тебе сказать. Помнишь, я как-то говорила, что не знаю, люблю ли тебя? Так вот, я знаю. Люблю.
Малкольм, возмущенный отсутствием внимания, забрался по ноге к отцу на руки. Мы долго стояли рядом, не могли поверить в то, что снова вместе. Малкольма относить в детскую не стали, мы оба знали, что во сне не причиним ему вреда. И долго еще, наверное, больше часа, наблюдали, как Малкольм в образе птенца носится по кровати.
Так и уснули, не заметив, в какой момент он вновь стал человеком.
Все постепенно приходило в норму. Во всяком случае, мне так казалось. Ладон избегал отца. Переругивался то и дело с мамой. Сутками возился с Малкольмом. Болтал с Тхэшем. Ночи проводил со мной. Проводил бы и дни, но…
– Что это ты делаешь? – спросил он меня на третий день после окончания постельного режима, предписанного лекарями.
– Рассматриваю прошения от жителей городов. Это придумал Тхэш, а я лишь реализовала. В каждом городе есть ответственный, который собирает все прошения. Что-то решает местный правитель, а что-то отправляют сюда. Например: «В деревне Ингард медведь задрал троих охотников, просим дракона». И я направлю туда дракона.
– Медвежатинки хочется? – хмыкнул муж.
– Драконятинки! Ты не хочешь входить в дела по управлению Плато? Твой Совет меня ненавидит после того, как я не дала их чешуйчатым задницам тебя прикончить.
– Распусти его. И драконятиной запасемся заодно.
– Ладон! – Я укоризненно на него посмотрела.
– Что? У тебя отлично получается. Продолжай в том же духе. – И, чмокнув меня в макушку, он удалился.
Больше в кабинет ко мне не заходил, а я там проводила целые сутки. Неделя, другая… И наконец мне это надоело.
– У меня, между прочим, проблема, – сообщила я как-то ночью.
– И какая?
– Днем я работаю. Ночью ты развлекаешься. Вопрос такой: когда мне спать и заниматься Малкольмом?
– То есть сегодня меня ждет ночь в гордом одиночестве? – уточнил Ладон.
– Хуже. На диване.
И я широким жестом обозначила примерный маршрут. Не то чтобы я злилась, просто… кхм… я хочу спать. Хоть одну ночь я хочу проспать с полуночи и до восьми утра. А не по странному графику «с часу до трех, с четырех до пяти, с пяти до восьми и вместо обеда».
– Хорошо. – Ладон усмехнулся и слез с постели. – Я решу твою проблему с загруженностью, если ты решишь мою.
– И какая у тебя проблема? Слишком много свободного времени?
А может, я и злилась. Чуть-чуть.
– Меня ненавидит твой брат, но Малкольма он любит. А поскольку я хочу проводить время с Малкольмом, я не хочу быть объектом ненависти трехлетнего исчадия ада! Он – вылитая твоя мать. Вот увидишь, его волосы порыжеют.
– Он ребенок, Ладон. И просто тебя боится. Ты ростом под два метра, в ширину четыре, и у тебя черная борода. Я тоже напугалась при первой встрече.
– Борода-то тут при чем? – Он рассеянно провел ладонью по подбородку.
– Купи ему подарок. Все дети любят подарки.
Я не стала уточнять, что Малкольм на свой день рождения больше обрадовался мешку корма для птенцов от папы (за что его едва не убила мама), чем подаренному Ладоном мечу. По большей части из-за меня, ведь Малкольм меча даже не увидел. Вот зачем детям дарить оружие?
– И что ему купить? Был бы он девчонкой…
– Он хотел кота, – пожала плечами я. – Купи ему кота, в столице на рынке продают кучу котят, купи того, кто жалобнее всех смотрит.
– Кота? – Ладон задумался. – Спасибо. А вообще, я потерял два года и два года не видел сына. А ты заставляешь меня садиться за бумаги и только целовать его на ночь?
– Прости, – я вздохнула, – просто я действительно устала. Очень-очень. Мне не помешает хоть немного помощи.
Он так на меня смотрел… со смесью любви, сожаления и еще чего-то неуловимого. И я сдалась.
– Ладно. До осени я за всем присмотрю, возись с Малкольмом.
– Нет, милая, я и сам собирался смотреть, что вы с Асбьерном натворили на Плато. Завтра спи.
– Тогда какого демона ты тут устроил?
– Тебе стыдно? – Он лениво улыбнулся и вернулся на кровать.
