– Ничего. Просто сходил. Цветы отнес. А сегодня… – Он поморщился и принялся расчесывать болячку на ноге. – Не помню. Да какая разница. Вы же все равно мне не верите.
– А сегодня она велела тебе зайти в гости к соседу и оставить у него свой рюкзак.
Кир вскинулся и застыл, испуганно глядя на меня.
– Нет, просто… я часто оставляю… Забираю потом, когда домой иду. Как будто в школе был.
Он говорил что-то еще, но я подался вперед, положил руку ему на плечо и велел:
– Смотри на меня.
Мальчишка дернулся было, но я быстро прижал большим пальцем тонкую жилку на его шее, подержал пару секунд и отпустил. Кир закрыл глаза и мягко повалился на диван.
Руф шагнул к отключившемуся подростку, но я остановил его.
– Открой рюкзак. Очень осторожно.
Он не стал возражать, возмущаться, недоумевать. Быстро наклонился, аккуратно потянул молнию, взглянул на меня, и я понял, что мои соображения верны.
– Сиди тихо, – сказал Руф, запуская внутрь рюкзака обе руки.
– Сам справишься?
– У меня большой опыт по части таких штук. Современное устройство, детонирует от телефонного звонка.
Медленно текли секунды. Сопел на диване малолетний террорист. Сосредоточенно работал бывший сотрудник отдела борьбы с терроризмом Александрии. На его лбу, изборожденном морщинами, выступила испарина. Я знал, что будет, если он не справится и сюрприз в рюкзаке взорвется. Ослепительная вспышка и темнота. Непроглядная, как самое глубокое сновидение.
– Все. – Руф выпрямился.
В его руках была плоская пластиковая коробка. Ничем не примечательная, не вызывающая подозрений. Сам бы я, пожалуй, не смог догадаться, что это взрывное устройство.
– Где он это взял?
– Ему это дали. – Я поменял позу, сообразив, что все это время сидел на стуле, не шевелясь и почти не дыша. – Велели принести сюда, оставить, отъехать недалеко на своем велосипеде и позвонить.
– Кто?
– Кто-то, кто умеет записывать приказы в подсознание. Вытаскивать глубинные страхи и желания. Пугать и манить.
Слово «дэймос» не было произнесено, но мы оба знали, о чем я говорю.
Руф продолжал смотреть на взрывное устройство, безобидно лежащее на столе между моей тарелкой с остывшим бирьяни, покрывшимся пленкой жира, и двумя папками из сейфа.
– Хочешь сказать, Кира отправили ко мне, потому что ты проник в мое подсознание? Тебя обнаружили?
– Нет. Меня нельзя обнаружить, если я этого не хочу… Ну ладно. Хорошо, – вынужден был сделать я поправку на невозможное. – Допустим. Я не заметил паутинку-ловушку в твоем сне и сорвал ее. Это одно предположение. Второе – следом за мной мог сунуться кто-то из наших знакомых мастеров сна. Если следили за ними – могли обнаружить меня и мой интерес в твоем деле.
– И что теперь с ним делать? – Руф перевел взгляд на мальчишку.
– Посмотрю, каких химер запустили в его разум… А это кто? – Я открыл верхнюю папку. С фото на первой странице угрюмо смотрел мужчина, заросший черной бородой до самых глаз, тоже непроницаемо черных.
– Один из группировки «Эр-Рияд».
Хорошее название для террористической организации. Весьма говорящее. «Сады», видимо, те, в которые должна превратиться Александрия с их помощью. Или, наоборот, небесные кущи, куда должны отправиться боевики после смерти.
– Ясно. – Пока мне совсем не была нужна эта информация, и я закрыл файл. – Пойду вытаскивать мальчишку. А ты проверь его велосипед. На всякий случай. Да, ты не против, если я займу твою кровать?
Руф широким жестом великодушно позволил мне распоряжаться всем имуществом в доме без стеснения.
Я вытащил из кармана брюк телефон Кира и отправился в спальню.
Мир снов подростков всегда непредсказуем и по-своему забавен. Неустойчивый. Нестабильный. Запутанный.
Было в нем некое легкое безумие. Привлекательное и отталкивающее одновременно. Завораживающее.
Я пробирался по душным влажным джунглям, благоухающим ванилью. Гигантские белые цветы свешивались с лиан, но на самом деле были человеческими лицами. Красивыми, уродливыми, злыми, улыбающимися… Они следили за мной разноцветными глазами и беззвучно шевелили губами. Вокруг светящихся стеклянных шаров, разбросанных под ногами, вились крошечные крылатые существа.
