помню своих родителей, отца и мать, чьё чрево я покинул посредством лекарского ножа; братьев и сестёр, наш городок, отцову мастерскую. Улицу, друзей, деревья, кошек и собак. Моего верного пса, которого мне не удалось взять с собой на нынешние пути… так что да, великий бог, я терял. Чем выше поднимался, тем больше терял. Тех, кого любил или к кому был хотя бы привязан. Все они ушли – а я остался.
Голос мага сделался почти не слышен. Скьёльд невидящим взором глядел мимо копощащихся гномов и мимо призрачных, хоть и неотличимых от настоящих башен Асгарда.
– Твоя родня оставалась с тобой несчётные века, великий бог. Моя – покинула меня в считаные мгновения, в сравнении с прожитым мною сроком. И я не могу её вернуть. Даже разнеся все пресловутые царства мёртвых и домен самого Соборного Духа. Поэтому не говори со мной о потерях, бог О?дин. Уходили все, с кем сталкивала меня судьба, враги и друзья – все. Они уходили, а я оставался. Я мог не мстить оскорбившим меня – ведь я всё равно смогу плюнуть на их могилы. Я не знал, как дружить и как любить, – ведь дар свой я не мог простереть ни на кого другого. – Он медленно выдохнул, словно не давая подняться вновь древнему гневу. – Ответил ли я на твой вопрос, великий О?дин?
– Ответил, – хладнокровно кивнул Старый Хрофт. – Я понимаю тебя, маг Скьёльд. И даже лучше, чем ты думаешь. Потому что я тоже жил долго, тоже любил многих дев, и далеко не все из них, как я, владели секретом бессмертия. Мои дочери, валькирии, Девы Битвы – каждую из них родила смертная мать. И каждая из тех, кого я любил, кто подарил мне по дочке, – все отправились в страну мёртвых. Так что да, я понимаю тебя, маг.
– Это поистине возвеселяет моё сердце, – выспренне отозвался Скьёльд, кланяясь. – Мы не зря помогаем тебе, великий бог О?дин. Начатое тобой справедливо и свято, как мы уже сказали при первой встрече.
– Тогда к делу, маг. – Старый Хрофт глядел на ползущие возы с камнем. – Ты помогаешь мне по доброй воле, и приказывать тебе я не хочу. С пивоварней, не скрою, у тебя вышло отлично. Можешь теперь помочь гномам, чтобы им было легче доставлять сюда всё потребное?
– Желание великого бога… – начал было Скьёльд.
О?дин лишь раздражённо отмахнулся:
– Ты опять?
– Хорошо-хорошо, – быстро поклонился маг. – Но замечу лишь, что ты, великий О?дин, прав – Хедин, Познавший Тьму долго мешкать не будет. Он, скорее всего, ещё не знает, что река Времени изменила здесь, у нас, своё течение, что крепость твоя для всего остального в Упорядоченном возводится немыслимо скоро. И споро, – добавил он при виде нескольких дюжин гномов, ловко устанавливавших треногу подъёмника над котлованом.
– Я сбился со счёта, сколько раз говорил тебе, маг…
– Я помню, великий бог. Но помяни мои слова, слова простого смертного, лишь волей и трудом выскочившего – надолго, но навсегда ли? – из течения великой реки: Познавший Тьму не простит. Вы друзья, и вы бились бок о бок, но Упорядоченное для Нового Бога – куда дороже. Он не может допустить, чтобы ты, великий О?дин, сделал то, чего не смог сделать он сам.
– Он сам? О чём ты, Скьёльд?
– Зачем восставал Познавший Тьму? Спасти друга, верно? Но желал ли он свержения Ямерта с самого начала? Или так получилось, когда вас всех подхватил неумолимый поток? Ты тоже хотел спасти своих сородичей и близких, ты вернул их тени. Ты не хочешь свергать Познавшего, но логика войны, великий бог, приведёт тебя именно к этому выбору. – Скьёльд провёл ладонью по вдруг покрывшемуся по?том черепу. – Тебе никуда не деться от Фатума, от воли Упорядоченного, великий О?дин, оно выбрало тебя.
Старый Хрофт нахмурился, лицо его сделалось непроницаемым.
– Почему ты так решил? Почему Хедину непременно нужно будет нападать на нас? Мы с ним и в самом деле друзья, и…
– Загадка божественности, – хрипло проговорил Скьёльд, – одна из величайших в Упорядоченном. Мы, я и мои сородичи, лишь подступили к самому её краю. Сказать могу немногое, но что могу – в том уверен: Упорядоченное сотворено так, что в нём может быть только один хозяин, только одна правящая воля.
– Это как? – удивился Хрофт. – Изначально в Сущем было множество Древних Богов…
– Ни один из них не претендовал на всевластие, – возразил Скьёльд. – И ни один не правил больше, чем несколькими близкими мирами.
– Н-ну… быть может, – пожал плечами Старый Хрофт. – Но это не слишком меня волнует, чародей. Ты настойчиво мне внушаешь, что Хедин непременно пойдёт на меня войной, а я тебе так же настойчиво отвечаю, что он мой друг, и ничего не случится. Моё дело правое. Я лишь восстанавливаю справедливость, а Познавший Тьму – как раз Справедливость и есть. Он спас друга – я спасаю родню. Никакой разницы.
– Хедин посылал войско, – осторожно напомнил Скьёльд. – Вам пришлось с ним схватиться. И ты по-прежнему повторяешь, мол, ничего не будет?
– Именно, – кивнул Старый Хрофт. – Ничего не будет. Ученики Хедина не причинили нам ущерба, а мы не причинили им. Так, слегка потолкались. Кулачная потеха молодцу не укор. Сегодня сошлись стенка на стенку, а уже назавтра эль вместе пьём. Эйнхерии в Валгалле всё время сражались друг с другом, и одиночно, и отрядами, а потом на пиру дружно возглашали здравицы победителям.
Скьёльд лишь молча покачал головой.
– Я помогу строителям, – сказал он, помолчав. – Помогу всем, чем только можно. Но… великий бог, твоё заклятие воплощения асов, или обряд, или… что с ним? Я всё же надеюсь оказаться полезен…
