– Привык, как к старым перчаткам, – усмехнулся Штраубе. – Теперь и не знаю, как без них обходился. Они исполняют приказы, когда требуешь, и мечты, когда о них еще и не догадываешься.
– Лови! – кинула ему покрывало ведьма.
– Благодарю за щедрость, чернокнижница! По какому поводу такая честь?
– Таких подарков у нас несколько. На каждого казака, знамо, не хватит. Но ты ведь сотник!
– Лиса… Мех мягкий и теплый. Ни разу не видел лис в вашем мире.
– Их у нас мало, – пожала плечами чародейка. – Все больше змеи да ящеры. А они голокожие. Тем подношение и ценно. За мехом нужно ходить далеко, в холодные земли, к менквам и дикарям. Мало кто умеет, еще меньше тех, кто решается. Здесь многое оказывается совсем не таким, как в вашем мире. Нефрит красив и, не в пример прочим камням, не колется. Потому и ценен для сир-тя невероятно. Лисий мех здесь редок. Целое сокровище. Никто из ватажников так и не понял, сколь ценные дары оторвали от себя племена нуеров, дабы порадовать вас, иноземцы.
– И вправду обидно, чернокнижница, – хмыкнул сотник. – Мы бы вполне обошлись и жалким, заурядным для вас золотом. Однако, полагаю, ты хочешь узнать, как справился я с твоим поручением? Оно исполнено. Нет больше ни союзников нашего первого похода, ни даже их тел… Если не считать одного лопоухого трусишки, который исчезает во время стычек, но всегда первый, когда можно грабить.
– Ничего, – отмахнулась Митаюки. – Сехэрвен-ми говорит лишь то, что велено, и всегда клятвенно подтверждает мою сказку. Жалок, но полезен. Но я хотела спросить тебя о другом. Ты хорошо стреляешь?
– Что?! Опять? – рассмеялся немец.
– Да, опять, – кивнула ведьма. – Нам поклонились воины уже восьми племен, желая примкнуть к победителям. И, надеюсь, в ближайшие дни появятся еще посланцы. Однако они прибывают втайне от своих шаманов.
– Еще бы! Колдунов вряд ли обрадует желание соплеменников забыть про них и обратиться к другим богам.
– Отец Амвросий намерен совершить… Как, бишь, он это назвал? – Митаюки нахмурилась, вспоминая: – Пасторский паломник? Палокрест? Ходо…
– Неважно, – отмахнулся немец.
– Белый шаман силен… Но стрелок с пищалью неподалеку не помешает.
– Не хотел бы я быть твоим врагом, чернокнижница. Даже не знаю, ты меня больше пугаешь или восхищаешь?
– Но-но, немец! – вскинула палец Митаюки, ощутив его эмоции. – Я никогда не изменю своему мужу!
– А жаль, – вздохнул Ганс Штраубе, и невольницы, оторвавшись от стен, направились к нему.
Юная чародейка, неплохо понимающая своих сородичей, пусть и довольно дальних, опять оказалась права. Еще две лодки с воинами причалили на следующее утро, и еще две через день. А на третье утро половина казаков, священник и скромная Митаюки-нэ сели в лодки и отправились в путешествие по ближним рекам, ведомые воодушевленными воинами народа нуеров.
Уже к сумеркам они оказались возле города Яха-Яхако, причалили, священник вышел на берег, воздев над собой крест:
– Верую во единого бога отца вседержителя, творца неба и земли, всего видимого и невидимого! И во единого господа Иисуса Христа, сына божия, единородного, рожденного от отца прежде всех веков, света от света, бога истинного от бога истинного, рожденного, не сотворенного, одного существа со отцом, через которого все сотворено; для нас, людей, и для нашего спасения сошедшего с небес, принявшего плоть от духа святого и Марии девы и сделавшегося человеком!
– Мы пришли, чтобы сделать вас братьями своими! – перевела Митаюки. – Дать защиту слабым, дать силу воинам, ищущим славы! Нет бога, кроме Иисуса, всегда молодого и непобедимого! А кто против него, пусть покажется и примет битву, хоть колдовскую, хоть оружием смертных!
Ведьма немного выждала, осматривая собравшихся сир-тя.
Горожане молчали. Открыто приветствовать нового бога никто не рисковал, защищать старых желания не возникало. Ни у кого, даже у шаманов. Ибо молитва священника дышала духовной силой, а воинская слава белокожих иноземцев успела разбежаться далеко по окрестным рекам.
И тогда Митаюки-нэ торжественно прошла к святилищу, отдернула полог, опрокинула горшки и высекла на них искру.
С каждым разом это действо нравилось ей все больше и больше!
– Слушайте меня, воины! – остановилась чародейка спиной к взметнувшемуся пламени. – Те, кто хочет напитаться силой молодого бога, стать могучим воином и покрыть себя славой, должны явиться в бывший Верхний Ямтанг, отвоеванный иноземцами у никчемных двуногов! Там начнется ваше служение! Ныне всех, принимающих нового бога, белый шаман приобщит к новой вере! Слава Иисусу! – Она размашисто перекрестилась и поклонилась священнику.
– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя твое; да придет царствие твое, – провозгласил отец Амвросий. – Да будет воля твоя и на земле, как на небе! Хлеб наш насущный дай нам на сей день, и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим, и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Идите ко мне, чада мои, и сейчас вы приобщитесь к свету истины, примете веру и души свои спасете от геенны огненной.
Купелью новообращенных опять стала река. Священник макал в нее сир-тя, читал молитву, крестил, отпускал, подзывал следующего. Митаюки тем временем показывала, как правильно креститься, чтобы отгонять злых духов, и каким должны быть амулеты нового бога.
