подтопленных лесов, пока не обнаружили широкую протоку. Ладьи направились в нее, прокравшись в глубину земли еще на целый день, пока окончательно не застряли в сузившемся до ширины в несколько шагов ручейке.
– Высаживаемся! – распорядился Весар, первым перемахнув через борт, и тут же глубоко увяз в грязи. – Вот проклятье! Стойте, сварожичи! Повремените с высадкой. Сперва нужно нарубить лапника и замостить берег.
Корабельщики прочих ладей перекинули наружу сходни, спустились по ним, на ходу вынимая из петель топоры, стали рубить ближайшую поросль, бросая ее на раскисшую землю к бортам. Молодые осинки, ивы, березняк, густые пахучие ветки ближайших елей – для временной гати годилось все.
Настелив площадку в три слоя, путники стали выгружать снаряжение – сперва жердяные короба с жирными от сала осями, затем колеса для этих осей. На собранные возки легли пучки стрел и сулиц с острыми кремневыми наконечниками, палицы, кирасы из толстой кожи, круглые щиты, кожаные мешки с солониной и лыковые с репой, охапки вяленой рыбы и меховых накидок. С каждого корабля – по две полностью, с верхом груженных телеги.
В последний раз переночевав в ладьях, с рассветом славяне двинулись в путь, вручную волоча телеги через чавкающую грязь.
– Да-а, лоси бы сейчас не помешали, – пробормотал Весар, оглядываясь на своих воинов, катящих телеги.
Жестокая трехлетняя война выбила из рядов вологодской дружины многие десятки бывалых воинов, предательство великого Одина увело еще добрую сотню опытных бойцов. После всего этого в армии великой Макоши не осталось ни одного бородача. Под рукой воеводы ныне состояли только мальчишки шестнадцати лет, вступившие в стражу уже после бегства бога войны.
Да и самому Весару еще не исполнилось и восемнадцати…
– Почему здесь нет леса, воевода? – спросил командира голубоглазый конопатый сварожич, зачем-то заплетший русые волосы в косичку.
– Лесовики сказывали, именно отсюда, этим путем скифы ходят на них в набеги, – оглянулся Весар. – По два-три раза каждый год. Разбойники и вытаптывают здесь молодую поросль.
– Выходит, степняки досаждают не только нам?
– Как раз поэтому мы и идем на скифов вместе с оборотнями, – громко, чтобы слышали все, ответил воевода. – Уж лучше мы станем дружно громить общего врага, нежели грызть глотки друг другу!
Он махнул рукой вперед и зашагал по вязкой земле, тяжелыми комками налипающей на сапоги.
Толкать телеги через грязь было тяжело, однако тащить припасы на себе получилось бы еще труднее, так что никто из путников не роптал. К тому же на третий день появился заметный уклон вниз, и потому возки требовалось лишь немного подталкивать. В четвертый вечер славяне наконец-то вышли к широкой реке, перекрытой плавучим мостом из многих сотен полутораохватных бревен. Возле моста горел костер, вокруг него на подстилках из лапника отдыхали мужчины в сыромятных малицах.
– Хорошего всем дня, сварожичи! – поздоровался с ними воевода. – Где зеркало?
Двое лесорубов поднялись, отошли к прибрежному кустарнику, достали что-то большое, завернутое в оленью шкуру. Весар поспешил к ним, осторожно откинул мягкую кожу, поставил сверкнувший серебром диск вертикально. Замер.
Вскоре поверхность дрогнула, к сварожичам вышла девушка в меховых штанах и плотно облегающей стан кожаной кирасе. На голове гостьи красовалась сшитая мехом внутрь бобровая шапка, плечи прикрывал распахнутый лисий плащ. Воины славного народа почтительно склонили головы, лесорубы вскочили на ноги.
– Мы здесь, всемогущая Купава, – указал рукой в сторону телег воевода. – Мы готовы умереть по твоей воле!
– Хватит говорить о смерти, мой милый Весар, – улыбнулась светлая богиня, подходя к самому берегу. – Мне нужна ваша победа, а не ваша гибель. Отдыхайте, воины славного народа! Вы должны перейти реку свежими и сильными. Завтра нас нагонят союзники, и мы начнем.
Медной посуды ни у путников, ни у лесорубов не имелось, так что разваривать вяленую рыбу славянам было не в чем. Посему мужчины просто порезали солонину, закусили ее репой, запили водой из реки и улеглись на подстилках, радуясь нескольким часам отдыха.
– Мне одной кажется, что здесь пахнет псиной? – посмотрела на воеводу светлая богиня.
– Вроде бы нет… – пожал плечами Весар и для полной ясности помотал головой.
– Неужели мерещится? – повела носом девушка.
– Нюхай лучше реку, – посоветовали ей из кустарника. – А ты, сварожич, принеси мне плащ!
Воевода тихо ругнулся, снял с одной из телег меховую накидку, отнес гостю.
– Ты здесь один, повелитель оборотней? – спросила девушка.
– Пока да, – вышел к ней худощавый мужчина. – Решил заглянуть сюда пораньше. Понюхать, послушать, посмотреть.
– Подозреваешь нас в обмане?
– Забочусь о своих воинах, – ответил Любый. – Не хочу привести их в ловушку.
– И что ты вынюхал?
– Похоже, в этот раз крайними окажутся скифы, – улыбнулся избранник небесных духов. – Славное начало для крепкого союза!
– Моего слова тебе мало, Любый?
