– Сойдет, – кивнула Светлана. – Доставай.
Славянка зачерпнула из ухвата полный ковш воды, поставила на чурбак. Пристроила по сторонам, втыкая в трещины, три хвощины. Наклонилась над очагом, раздула один из тлеющих там угольков, запалила лучинку, зажгла от нее свечи. Богиня, нашептывая заклинания, испепелила волосок, сдула в корец, провела ладонью, наклонилась. И почти сразу отпрянула с невольным вскриком.
– Что там, великая?
– Ничего! – Света задула свечи, приподняла циновки и выплеснула воду наружу.
Не могла же она сказать, что через сорок дней кто-то возьмет острейший, как лист осоки, светло-коричневый кремневый кинжал и перережет им горло томящейся на верхнем этаже божественных хором девушке по имени Катя. Липкая алая кровь хлынет на беленькую кружевную сорочку, мгновенно пропитывая ее насквозь, дотечет до дрожащих в судорогах ног и только там, наконец, остановится, подернувшись темной пленкой.
Только поднявшись на крыльцо, светлая богиня пробормотала:
– Вот проклятье… Выходит, Любый откажется сдаваться, и Макошь прикажет его наказать. Причинит ему такую боль, чтобы сидела в сердце, как ядовитый шип, до самого конца его вечной жизни. Черт!
Она оперлась обеими ладонями на перила, глядя в сторону ворот, и надолго задумалась. Снова ругнулась и быстро вошла в дом.
Макошь отправилась на переговоры спустя два дня. И едва только она покинула город, богиня любви и согласия тут же поднялась наверх и пробила собою морок, схватила отрешенную пленницу за плечо:
– Вставай, пошли!
– Света, это ты? – сонно спросила Катерина, подняв лицо к гостье. – Света, когда кончится этот дебильный скучный сон?
– Аккурат сейчас и кончится! – Светлана перехватила ее за руку, резко потянула, поднимая на ноги, и потащила за собой сквозь призрачную стену в коридор и вниз.
– А как это?! – неуверенно спросила Катя, от неожиданности выскользнув из своей полубезумной дремы в реальность.
– Потом объясню. Пошли! – Света повела жертву всемогущей Макоши через просторный тронный зал в маленькую светелку, в зеркало, и дальше через подклеть дворца великого Сварога в Устюжне к дровяной кладовке. Она знала, что здесь почти всегда пусто и безлюдно.
– Где мы? Как это? – вконец растерялась от резких перемещений Катя.
– Как всегда, – отмахнулась Света и приказала: – Садись!
Пленница послушно опустилась на стоящий у стены чурбак. Светлана спустила с ее плеч лямки сорочки и стала быстро наносить линии, макая палочку с изжеванным кончиком в крохотный глиняный флакончик.
– Что ты делаешь?
– Наношу обереги от черного глаза, черного слова, черных мыслей, порчи и прочего колдовского влияния, – объяснила светлая богиня. – Пока они на тебе, тебя никто не сможет найти никакими гаданиями, ни через воду, ни через зеркало, ни через след, ни через дым. Никак. Это охра, дней через десять- пятнадцать руны сойдут. Но к тому времени в них уже не останется энергии. Выдохнется.
– Зачем?
– Я богиня любви и согласия, а не смерти и ужаса. Мне не нравится, когда кого-то убивают. И еще больше мне не нравится, когда умирает чья-то любовь.
– Это дурдом какой-то… – пробормотала Катя.
– И ты здесь навечно, – ответила Светлана. – Так что привыкай.
Она отступила, осмотрела результат своей работы, согласно кивнула и закрыла флакончик.
– Готово. Пошли.
Богиня прошла к зеркалу, обняла Катю за шею, сделала шаг вперед – и теперь они стояли уже не на лапнике, а на тесовом полу, в залитой светом комнатенке со стенами, сплошь увешанными шкурами.
– Ну наконец-то! Целую вечность не виделись! – Света обнялась с могучей Деваной, в этот раз одетой относительно легко, только в длинную горностаевую тунику и мягкие войлочные тапочки. Однако в руках у девушки все равно имелось короткое копье с обсидиановым наконечником. Богиня- охотница не могла обходиться без оружия даже у себя дома.
– Позволь познакомить тебя, прекрасная, – посторонилась гостья. – Это юное создание зовут Катя. Она жена повелителя оборотней.
– Андрей стал повелителем оборотней?! – восторженно охнула пленница.
– И чего он в ней нашел? – хмыкнула хозяйка. – Кожа да кости!
– Вообще-то, он ее не есть собирался, – улыбнулась Света. – Так ты ее спрячешь? Возможно, до осени.
– Конечно, светлая!
– Макошь станет ее искать и будет гневаться.
– Тогда тем более, – глумливо улыбнулась охотница. – Не желаешь перекусить? Выпить шипучего кваса, закусить копчеными карасями? Ты запыхалась и
