– Вы пойдете замуж против вашей воли?
– Да, так будет. Мои желания неважны в подобных делах. Это будет сделано, чтобы объединить клан.
Релкин был потрясен:
– Разве это не противоречит «Благу Кунфшона»?
В глазах ее появилась боль.
– Ваше «Благо» неприменимо в клане Ваттель. Корни Ваттеля уходят глубоко в историю, еще до того, как ведьмы пришли в Аргонат. Наши законы старше, чем ваши. Это мне объясняли много раз.
– Но все же клан Ваттель принадлежит Империи?
– Да, но мы соблюдаем наши древние обычаи.
– Извините меня, но я думаю, что эта мысль не приносит вам счастья.
Она коротко улыбнулась самой горькой улыбкой.
– Конечно же, я счастлива, о чем вы говорите? – она сменила тему. – Пожалуйста, скажите, а что ждет вас, драконопас?
– Сражения, много сражений, – он взглянул на нее. – И еще – мне сказали, что моя судьба зависит от сада роз в Арнейсе. Поэтому я полагаю, что мы должны выиграть эту битву.
Она наклонила голову, и этот жест заставил остановиться его сердце, или это ему показалось.
– А кто вам сказал, что вы должны быть в Арнейсе? – спросила она.
– Два эльфа.
– Эльфы?
– Это длинная история.
Она засмеялась, и ее смех отозвался дрожью во всем его существе.
– Кажется, у вас целая куча длинных историй, драконир Релкин.
Он ухмыльнулся:
– Можно сказать и так.
– Вы очень странный парень, но вы мне нравитесь. Больше, чем лейтенант Аптено.
Релкин почувствовал, как сердце запрыгало у него в груди:
– Что ж, если мы сможем добраться до Арнейса, тогда Баз и я, мы доживем до конца нашего срока и выйдем в отставку.
– Когда это будет?
– Лет через семь.
– Длинная история…
– Да, но тогда мы пойдем на пенсию и получим землю. Мы сможем стать фермерами.
– Вы останетесь вместе с драконом.
– Я должен. Пока один из нас не умрет, иного пути у нас, драконопасов, нет. Драконы и люди хорошо работают в сельском хозяйстве. Главное – это начать. Как только вы начнете, вы покупаете лошадей, которые нужны для тяжелой работы. А очищать землю, корчевать пни – лучше всего для этого подходят драконы. А где дракону трудно или работа слишком тонкая, тут уж вступает человек.
Эйлса посмотрела на него застенчиво:
– А как вписывается женщина в эту идиллию?
Релкин заговорил серьезно:
– Она должна работать рядом с ним, жить в доме, который они вместе построят, и воспитывать детей, которых они приведут в этот мир.
Она посмотрела на могучего дракона, неподвижно стоящего, точно изваяние из камня, и вспомнила, как он глядел на нее своими блестящими заинтересованными глазами, бесхитростно и спокойно. Как он говорил странным нечеловеческим голосом, произнося странные слова, но это были слова человеческой речи.
Быть женою драконопаса – означало допустить одного из этих чудовищ в свою жизнь. Научиться слушать их чудно звучащую речь, приспособиться к умному животному весом в две с лишним тонны.
На краткий миг она позавидовала такой жизни, далекой от требований высшего слоя общества и семейных традиций. Бродяги войны, которых бросают туда-сюда по всему миру, участники всех и всяческих кампаний – вот кто такие драконопас и его дракон, совершенная военная машина. Когда-то у Эйлсы был пони, но Пиппин не умел говорить, только ржал по-лошадиному, и если уж говорить всю правду, был очень глупым существом. «А драконы едят пони», – внезапно подумала она.
И тем не менее она любила этого юношу, который в действительности, несмотря на свою молодость, уже не был молодым.
Она не успела еще прибавить и слово, как прозвучали трубы легиона, и капитан Сеншон из Триста двадцать второй центурии промчался галопом
