утиля, имеющая приблизительное сходство с человеком. Скелет состоял из десятка сервороботов, ухвативших друг друга манипуляторами. Фигура мастерски балансировала на ногах, состоящих из шаровых шарниров. Провода и шланги обвивали конечности, словно мишура, скрепляя болтающиеся детали. Скопление датчиков имело очень отдаленное сходство с человеческим черепом и лицом. Кабели кое-где искрили от коротких замыканий. Запах горячего припоя ударил ей в ноздри, напомнив о временах, когда она трудилась в трюме «Буревестника» под бдительным присмотром отца.
– Наверное, я должна поздороваться, – сказала Антуанетта.
Капитан что-то держал в руке, она не сразу это заметила. Манипулятор дернулся, и предмет полетел к ней по пологой дуге. Ее рука инстинктивно дернулась и поймала.
Это были защитные очки.
– Похоже, вы хотите, чтобы я их надела, – сказала Антуанетта.
Над ними возвышался разбитый черный корпус корабля. В борту вертикально зияла длинная узкая пробоина, с бахромой из чего-то черного, кристаллического. Скорпион молча наблюдал, как Жакоте становится на колени, чтобы осмотреть наросты. Белые облачка выдыхаемого им пара четко выделялись на фоне разбитой корабельной брони. Рукой в перчатке офицер прикоснулся к кристаллической бахроме. Наросты состояли из мелких, с игральную кость, черных кубиков, собранных в странные уступчатые структуры.
– Осторожней, – предупредила Хоури. – Я, кажется, узнаю эту мерзость.
– Это машины, ингибиторы. – Голос Клавэйна был чуть громче выдоха.
– Здесь? – спросил Скорпион.
Клавэйн мрачно кивнул:
– Волки. Они уже на Арарате. Мне жаль, Скорп.
– Ты уверен? Может, какое-нибудь хитрое новшество Скади?
– Я уверена, – сказала Хоури. – Мы с Торном подцепили эту дрянь около Рух. С тех пор я не видела ингибиторов вблизи, но их так скоро не забудешь. Я тогда такого страху натерпелась…
– Но эти вроде не агрессивны, – заметил Жакоте.
– Эти инертны, – ответил Клавэйн. – Галиана тоже столкнулась с волками в дальнем космосе. Они проникли в ее корабль, собрались там в боевые машины и перебили всю команду. Уж поверьте: будь они в рабочем состоянии, нас бы уже не было в живых.
– Или они бы шарили в наших головах, выкачивая информацию, – добавила Хоури. – И поверьте, это нелучший вариант.
– Никто не спорит, – кивнул Клавэйн.
Скорпион подошел к пробоине вслед за остальными, убедившись, что никто не подкрадывается к ним с тыла. Было ясно, что черные наслоения ингибиторов проникли изнутри, разорвав обшивку корвета своим давлением. Возможно, это случилось еще в космосе, до падения корабля на планету.
Хоури полезла внутрь, в темноту. Клавэйн тронул ее за руку.
– Не нужно торопиться, – сказал он. – Наверняка там полно волков.
– А у нас есть выбор? Да и непохоже, чтобы эти ингибиторы точили на нас зуб.
– Если они оживут, – мрачно предупредил Клавэйн, – то наш арсенал будет все равно что водяной пистолет против лесного пожара.
– По крайней мере, все закончится быстро, – проговорил Жакоте.
– Как бы не так! – возразила Хоури не без ехидства. – Плохо ты знаешь волков. Пока не выдоят насухо твои мозги, ты будешь жив. И если имеется хоть малейшее сомнение в собственном мужестве, советую приберечь один патрон. Может, и оставишь с носом черную сволочь, не дашь перехватить управление твоими руками-ногами. А если дашь, я тебе не позавидую.
– Если все так плохо, то как тебе удалось уйти от них? – спросил Жакоте.
– С Божьей помощью, – ответила Хоури. – Но на твоем месте я бы не очень надеялась на Бога.
– Спасибо за совет.
Рука Жакоте непроизвольно дернулась к поясу, где висел небольшой пистолет.
Скорпион знал, о чем думает офицер, – хватит ли ему ловкости, когда придет время? Или одной роковой секунды будет достаточно, чтобы проиграть?
Клавэйн шагнул вперед; в его руке слабо гудел нож.
– Будем надеяться, что они впали в спячку, – сказал он.
– А с чего бы им проснуться? – спросил Жакоте.
– Мы с тобой излучаем тепло, – объяснил Клавэйн. – Это кое-что меняет.
Хоури уже забралась в чрево корабля. Свет ее фонаря метался в пробоине, выхватывая уступчатые наросты ингибиторов. Под тонкой патиной льда кубики блестели, как только что добытый антрацит. Там, где Жакоте вел по кристаллам пальцами, они становились просто черными, их грани теряли глянец.
