открыть важную истину, так и ввести в тяжелейшее заблуждение.
– Что это? – спросила она.
Свинья изложил то, о чем догадывался и в чем сомневался Ремонтуар.
– Мы не одни здесь, – наконец сказал он. – Рядом с нами все время кто-то находится. Но все, что у нас есть, – вот такие обломки, которые остаются после них.
– Этот фрагмент ты привез с Арарата?
– Его нашли на орбите Арарата, – уточнил Скорпион. – Если поищем, обнаружим такие и здесь, можешь не сомневаться. Кто бы ни были эти существа, во Вселенной они давно. И они умны, Аура. – Скорпион намеренно назвал ее прежним именем. – Иначе бы не выжили рядом с ингибиторами за все эти века.
– Не понимаю, какое отношение они имеют к нам.
– Может быть, никакого, – ответил свинья. – А может быть, самое прямое. Зависит от того, что случилось с вертунами. И тут, полагаю, ты способна нам помочь.
Лишенным эмоций голосом она проговорила:
– Всем известно, что случилось с вертунами.
– И что же?
– Их уничтожили ингибиторы.
Скорпион смотрел, как сменяются на лице Ауры витражные краски. Казалось, от нее исходит грозный свет, как от ангела мщения из иллюстрированного еретического евангелия.
– А что ты сама об этом думаешь?
– Сама я думаю, что ингибиторы не имели никакого отношения к истреблению вертунов. Я с самого начала так считала, по крайней мере с тех пор, как стала размышлять над этим вопросом. Не стану утверждать, будто вертунов не стерли с лица планеты, но слишком уж много осталось от них следов. Ингибиторы не допускают такого брака в своей работе. – Рашмика сделала паузу, потупившись, словно в смущении. – Я хотела написать об этом книгу, когда жила на Равнине Вигрид. Собирала материалы, анализировала, записывала тезисы в тетрадь.
– Но никого судьба вертунов не интересовала, кроме тебя, – кивнул Скорпион. – Если тебе это послужит утешением: я считаю, что ты права. Вопрос в том, есть ли здесь какая-то связь с тенями.
– Не знаю.
– Когда мы прилетели сюда, ситуация казалась простой. Все свидетельствовало только об одном: что вертуны уничтожены ингибиторами.
– Вот и резной скафандр мне то же самое сказал, – подтвердила Рашмика. – Вертуны создали механизм, который мог принимать сигналы теней, но не решились на последний шаг – не позволили теням перейти из их мира в наш, хотя те обещали спасти вертунов от волков.
– И теперь у нас появилась возможность не повторить эту ошибку, – заключил Скорпион.
– Да, – настороженно произнесла Рашмика, чувствуя подвох. – Но ты все-таки не считаешь, что следует пустить их сюда?
– Я считаю, что главная ошибка вертунов – переговоры с тенями, – ответил Скорпион.
Рашмика потрясла головой:
– Но вертунов уничтожили не тени. Это же получается сущая чепуха. Нам известно, что тени, по крайней мере, не слабее ингибиторов. И если бы здесь поработали они, то не оставили бы никаких следов от аборигенов. Это во-первых, а во-вторых, побывав здесь, они бы уже просили о помощи для проникновения в нашу Вселенную.
– То-то и оно, – кивнул Скорпион.
– Ты о чем? – спросила Рашмика.
– Вертунов уничтожили не ингибиторы и не тени. А те неизвестные, что оставили вот этот обломок.
Рашмика вернула фрагмент Скорпиону так торопливо, словно боялась заразиться.
– Скорп, как насчет доказательств?
– Да никак. Но если мы пороемся на Хеле – я имею в виду настоящие раскопки, – то наверняка найдем что-нибудь похожее. И одного кусочка будет достаточно. Хотя есть и другой способ проверить мою версию.
Рашмика помотала головой, словно пыталась вытряхнуть из нее сумбур:
– Но чем провинились вертуны, почему их понадобилось уничтожать?
– Говорю же: они приняли ошибочное решение, – ответил Скорпион.
– Какое?
– Вступить в переговоры с тенями. Аура, это была проверка, под контролем создателей плавника. Те считали, что вертуны ни в коем случае не должны открыть теням проход. Нельзя для борьбы с врагом привлекать на свою сторону еще более опасного врага. И нам не следует наступать на те же
