для нее было нестерпимым мучением снять гипс, однако она не издала ни звука и даже не поморщилась.
Прижавшись спиной к сталагмиту и спрятав руки за спиной, Аня медленно, работая пальцами здоровой руки и острой поверхностью камня, разбила гипс и освободилась от повязки. После чего вытащила руки из ослабших веревок. Ну а дальше оставалось только ждать подходящего момента для действий.
– Извините… – пробормотал Кристофер.
– Вы ни в чем не виноваты. Аня была чертовски хороша. А теперь мне нужны кое-какие вещи: два пятисекундных химических взрывателя и аптечка первой помощи.
Когда Кристофер скрылся в тоннеле, Такер натянул наушники и включил трофейную рацию.
– Генерал Харзин, ответьте. Вы меня слышите?
Последовало несколько мгновений тишины, после чего резкий голос ответил:
– Это Харзин. Насколько я понимаю, я говорю с Такером Уэйном?
– Совершенно верно. Я предлагаю сделку. Мы все можем уйти отсюда вместе с тем, что нам нужно.
– И с чем же?
– Вопреки моему совету, Буколов хочет заключить сделку. Обмен. Часть образцов ПУОП на наши жизни.
– Значит, он его нашел? – спросил Харзин. – Обнаружил источник?
– Почти нашел, – солгал Такер. – В настоящий момент профессор в тоннеле, продолжает раскопки. Похоже, он уверен в успехе.
– Дайте мне несколько минут, чтобы обдумать ваше предложение.
Это также была ложь.
Такер должен был преподать русскому генералу урок, прежде чем они действительно приступят к переговорам.
Вернулся Кристофер, принесший то, о чем просил Уэйн.
– Благодарю. Следуйте за мной.
Поднявшись на ноги, Такер поднялся по ярусам справа и, нырнув в старый бурский окоп, прошел по нему ярдов пятьдесят. Кристофер следовал за ним, неся снаряжение.
Дойдя до нужного места, Уэйн указал молодому негру на красное светящееся пятнышко в противоположном конце пещеры.
– Видите этот огонек?
– С трудом, но вижу.
– Наведите прицел винтовки на выход из тоннеля. Как только что-нибудь заметите, говорите мне.
Доверив Кристоферу наблюдение, Такер разрезал штанину вокруг раны, достал из аптечки упаковку с хирургическим клеем и прижал ее к следу от пули. Почувствовав обжигающую боль, стиснул зубы. Перебинтовав бедро, закрепил повязку.
Затем он достал из кармана полбрикета «С-4» и разделил оставшуюся взрывчатку на две равные части. Убрав одну в карман, слепил из другой смертоносный пирожок и осторожно вставил в середину химический взрыватель. Готовую бомбу он протянул Кристоферу.
– Эту половину мы используем, чтобы взорвать артиллерийские снаряды.
– Подождите… – прошептал Кристофер. – Я вижу какое-то движение. Кажется, двое…
– Хорошо, дальше я все беру на себя. Отнеси взрывчатку в пещеру и жди меня.
Когда Кристофер ушел, Такер взял винтовку и посмотрел в прицел. У разрушенного взрывом гранаты входа в тоннель сидели на корточках двое спецназовцев. Оба были в бронежилетах и касках и держали оружие наготове. У них за спиной показался еще один солдат… затем еще один. Последний держал в руках реактивный гранатомет «РПГ-7». Кто-то невидимый махнул рукой, приказывая осмотреть пещеру.
Как раз в этот момент в наушниках раздался голос Харзина:
– Мистер Уэйн, я обдумал ваше предложение.
– И?
– Какие у меня гарантии того, что вы сдержите свое слово?
– Гм… хороший вопрос. – Такер навел винтовку на горящую сигнальную ракету, затем чуть сместил прицел, взяв в перекрестие спрятанную канистру с бензином. – Вот мой ответ.
Он нажал на спусковой крючок. Пуля пробила канистру, из дыры хлынул бензин, потек к горящей ракете – и воспламенился. С громким свистом пламя охватило всю дальнюю часть Кровавого Собора. Спецназовцы закричали. На стенах пещеры заплясали оранжевые тени. Через несколько мгновений крики затихли.
– Вы всё слышали? – спросил в микрофон Такер.
– Да, всё.
Харзину нужно было преподать этот урок. Только так можно вести дело с русскими. Из опыта общения с Богданом Федосеевым Такер знал, как генерал откликнется на проявление слабости, проявившееся в предложении его противника. Как и предполагал Уэйн, Харзин решил действовать силой, проверяя,
