вертолета.
Но он и не собирался этого делать.
Такер подправлял штурвал, целясь прямо в песчаную полосу.
– Всем приготовиться к столкновению! – крикнул он. – КЕЙН, КО МНЕ!
Овчарка подбежала к хозяину. Обхватив ее рукой за грудь, Такер развернулся так, чтобы оба прижимались к переборке, уперся ногами в кресло пилота и зажмурился.
«Бериев» вздрогнул всем своим корпусом, выскочив на мелководье. Послышался пронзительный скрежет металла по песку.
Гидросамолет резко вильнул влево, задев поплавком за что-то – за камень, за отмель, – после чего клюнул носом вниз и боком выскочил на берег.
Брызнуло осколками стекло. В салоне послышались крики и стоны.
Кресло второго пилота, сорванное с места, зависло на мгновение в воздухе, после чего рухнуло на боковое стекло у Такера над головой.
Самолет налетел на деревья, оторвал одну плоскость и остановился, накренившись набок и задрав в воздух уцелевшую плоскость.
Такер огляделся по сторонам. Две аварийных лампочки над головой заливали кабину тусклым светом. Сквозь разбитое стекло просовывали свои голые ветки деревья. Вверху, над своим левым плечом Уэйн увидел полоску черного неба.
Первым делом он проанализировал свое собственное состояние, затем ощупал бока и лапы Кейну. Овчарка в ответ признательно лизнула его.
«Думай!» – мысленно приказал себе Такер.
Фелиси где-то рядом, но ее вертолет не оборудован поплавками и поэтому не сможет совершить посадку на воду. У Такера перед глазами возникла картина заросшей деревьями береговой полосы. Вряд ли здесь найдется достаточно просторная поляна, чтобы хватило места для размаха несущего винта.
«У нас есть время – но очень мало».
Им нужно лишь продержаться до того, как сюда прибудет самолет, высланный Харпер.
– У вас там все в порядке? – окликнул Такер.
Тишина.
– Отвечайте!
– Я… мы висим в воздухе, – слабо простонал Буколов. – Мы с Аней. Она ударилась рукой.
– Уткин!
– Я здесь, зажат под креслом.
– Никому не двигаться. Я уже иду к вам.
Приказав Кейну оставаться на месте, Такер пробрался к люку кабины и уперся ногами в комингс. Поскольку самолет лежал на боку, его левый борт теперь превратился в пол. Отыскав фонарик, закрепленный на переборке, Такер освободил его, включил свет и сориентировался.
Уткин по-прежнему был пристегнут к креслу, но само кресло сорвалось с места и придавило сидевшего в нем человека. Над Станиславом повисли в воздухе Буколов и Аня, также пристегнутые ремнями.
Похоже, никто не получил серьезных травм, только Аня прижимала руку к груди, и у нее в глазах была боль. Пока что Такер ничем не мог ей помочь.
– Уткин, отстегни ремень и ползи ко мне!
Сам Такер поднялся на ноги и, пригибаясь, прошел в хвостовую часть салона, к Буколову и Ане. Он направил луч фонаря вверх.
– Аня, сначала вы. Откройте здоровой рукой защелку ремня, и я вас подхвачу. Это не так высоко, как вам кажется.
Поколебавшись мгновение, Аня здоровой рукой расстегнула ремень и полетела вниз. Такер поймал ее и поставил на ноги.
Затем он повторил то же самое с Буколовым.
Едва опустившись на ноги, фармацевтический магнат ткнул пальцем в лицо Уткину.
– Это все ты! Из-за тебя мы все чуть не погибли! В который уже раз!
– Абрам, я ничего не…
– Тихо! – рявкнул Такер. – У нас есть всего несколько минут, пока Фелиси не придумала, как до нас добраться. Нам нужно выбраться отсюда, прежде чем она нас заметит.
– Но как? – спросила Аня, морщась от боли. Похоже, у нее был перелом или растяжение связок.
– Стекло кабины разбито. Вот наш путь на свободу.
Такер вернулся к люку, ведущему в кабину, и выбрался через разбитое стекло. Ему пришлось протискиваться сквозь густые ветви, но это позволило остаться в укрытии, среди зарослей.
Из его троих спутников последним выбирался Уткин.
– Вы ошибаетесь насчет меня, – сказал он Такеру. – Я очень хочу, чтобы вы мне поверили.
