поблагодарил отважного бойца и странного кочевника. Если бы не они…
– Спасибо Доценту, – вдруг крикнула за спиной у Дениса Галка. – Он хоть и сволочь был, а правильно говорил иногда. «Все имеет отдачу»! Вот и получил свою!
– Что? – Бондарев обернулся и вопросительно взглянул на девушку.
Она была по-прежнему белее полотна, но держалась на ногах нормально, не шаталась. Да и Карпов выглядел готовым к бою или бегству, тут уж как прикажет командир.
– Этот крэйзи… это наш с Артемом бывший хозяин, Доцент, – пояснила Галка. – Он из-за нас на пули рванул. Жаба его подтолкнула.
– Ясно, – как-то расслабленно, на выдохе, проронил Денис.
– Товарищ майор, ходу?! – спросил Артем. – Кравченко за поворотом!
– Нет. – Бондарев тем не менее согласно кивнул и дал отмашку: – Легким бегом марш!
– А где он? – удивился Артем. – Где Кравченко?
– Вниз ушел. Наверное, Князева вылавливать.
– Что там вылавливать? – Артем вытянул шею, как бы пытаясь заглянуть через парапет вниз. – Все в лепешку наверняка.
– Там же вода, – проронила Галка.
– С такой высоты… все равно что бетон.
– Бежим, бежим, – подбодрил их Карпов. – Ветер стихает. Шторм может дотянуться. Майор, ты чего встал?!
– Бегите, я догоню! – вдруг заявил Бондарев.
– Накроет сейчас! – Карпов опасливо взглянул на штормовой фронт. – Минут пять в запасе, не больше! Надо хотя бы до середины плотины добежать!
– Вот вы с Галкой и бегите, даю вам фору! – Бондарев махнул рукой, показывая жестом, что прения ни к чему не приведут. – Артем, со мной!
– Есть! – Артем даже примерно не представлял, зачем остается Бондарев, ведь прикрывать было больше не от кого, но поступил, как настоящий солдат. Сказал командир «со мной», значит, так надо. И никаких сугубо штатских расспросов «зачем и почему».
Бондарев вернулся к памятному камню у поворота и спустился в правый кювет. Первый из бойцов группы майора Савенко был там. И был не один. Рядом с ним полусидел пулеметчик. У бойца, а вернее офицера, было навылет прострелено бедро. Пулеметчику кровь заливала лицо. Но оба были в сознании. Они о чем-то беседовали и обреченно поглядывали на приближающийся Шторм. Пулеметчик был крупным парнем, при других обстоятельствах он запросто мог бы утащить раненого товарища на горбушке, но ему явно мешала контузия. Даже сидя боец покачивался, как лодка в бурном море, то и дело «теряя горизонт».
– А-а, товарищ майор, – увидев Бондарева, офицер слабо улыбнулся. – Живы. Это хорошо. Значит, все не зря.
– Донцов и Аверьянов? – наугад спросил Бондарев.
– Так точно. Что со Спиди, не знаете?
– Точно не скажу. Вниз прыгнул.
– Плохо дело, – пробасил Аверьянов. – А вы чего тут?
– Артем, помогай капитану. – Бондарев игнорировал вопрос пулеметчика.
– Да бросьте вы! – попытался отмахнуться Донцов. – Бегите, пока Шторм не накрыл.
– Отставить разговоры, – проронил Бондарев и кивнул скауту.
– Наша очередь вам помогать, – серьезно заявил Артем и взвалил капитана на закорки.
– Жилистый пацан, – одобрительно пробурчал Аверьянов и оперся о плечо Бондарева. – И вообще… качественный. Всю дорогу наблюдаю.
Денис кивнул и потащил пулеметчика к зданию машинного зала. Артем с живым грузом за спиной направился поначалу за Бондаревым, но ближе к месту даже обогнал и первым нырнул в пролом.
– Сюда! – крикнул он из полумрака. – Здесь комната защищенная! Стенки железные и дверь запирается! Галка нашла… еще давно.
Бондарев провел Аверьянова в найденную когда-то Галкой комнатку, усадил его у стены и сунул ему в руку пакет с драгоценными нанопластырями.
– Здесь три штуки, – пояснил майор. – Довоенные перевязочные пакеты, особо продвинутые. Раны дезинфицируют и заживляют, почти как «живокост». Завтра будете в порядке. Отлежитесь и уходите в ближайший форпост Армии. Скажете, что я вас направил, майор Бондарев, личный пароль «Коктебель». Примут без разговоров.
– Нам бы майора Савенко сначала отыскать… с артефактом.
– Ваше дело. – Бондарев потрепал Аверьянова по плечу: – Спасибо за все, бойцы. Артем, теперь уходим!
– Удачи, товарищ майор, – сказал вслед Донцов. – Доберитесь, куда шли, и надерите всем этим гадам задницы. Личная просьба.
– Постараюсь. – Бондарев махнул Артему и бросился к пролому.
За пределами здания машинного зала обстановка наэлектризовалась до предела. В самом прямом смысле. Казалось, что мелкие электрические искры
