Живые существа впереди услышали шум. Они приготовились встретить опасность. Уже отсюда он чуял запах их тел. Ни в нем, ни в их голосах он не уловил страха. Опытные и сильные бойцы. То, что ему сейчас надо.
С легкостью он опустился на все четыре лапы и мощным толчком послал тело вперед. Когти на мозолистых пальцах высекали искры из плиток пола. Мышцы послушно сокращались. Обострившиеся чувства, казалось, объяли весь мир.
В кромешной тьме глаза заметили узкие щели в полу. Удлинившиеся мохнатые уши услышали, как скрипнула под ним плита, как звякнули шестеренки скрытого механизма. Узкие клинки вылетели молниеносно и вместе с тем бесконечно медленно для его новых возможностей. Не останавливаясь, он просто проскользнул мимо града летящих лезвий.
Стены пестрели сакральными символами. Он чувствовал, как могущественная магия пыталась оплести его, замедлить его бег, обездвижить и остановить. Но сейчас он сам был плоть от плоти волшебства. Он прошел сквозь колдовские сети, как валун сквозь туманную дымку.
Вот первый страж на его пути. По углам прохода чуть тлели потайные светильники. Этому человеку все же нужен был свет: стражник был несовершенен, как и все люди. Как несовершенны все: и нелюди, и нечисть, и оборотни, и духи – все, кроме него нынешнего.
Желтые блики огней отразились от сиреневого лезвия, и с резким выдохом клинок вылетел ему навстречу. Тело само позаботилось о своей сохранности. Ему даже не требовалось управлять им. Новообретенные рефлексы делали это лучше, чем смог бы самый опытный боец. Он чуть изменил направление броска, и лезвие лишь срубило густой мех на боку. А его когти в ответ вроде бы слегка коснулись мелкоячеистой кольчуги.
Передние лапы задели каменные плиты стены, мощное тело молниеносно развернулось, и он бросился на поворачивавшегося бойца. Левая рука человека еще только тянулась к развороченной ране на боку, откуда показались первые капли крови. Страж отпустил рукоять клинка, и между его пальцами начали зарождаться крохотные молнии защитной магии.
Пока сгорают внутренние запасы Эфира, секунды тянутся бесконечно долго. Вцепиться в защищенное сталью горло. Сжимать челюсти, ощущая, как зубы, пронзив металл, все глубже погружаются в плоть, а жертва тщетно пытается разжать смертельную хватку. Вот все, о чем он мог думать сейчас. И потому ярость захлестнула его, когда тело обрушилось на соткавшуюся меж ним и обреченной добычей преграду магического барьера.
Из укрытий в туннель выскользнули еще двое бойцов в доспехах из сиреневого металла. Один на ходу разматывал стальную сеть. Руки второго были сцеплены пред грудью, словно пытаясь удержать невидимый сосуд. И именно от этого стража тянуло волшбой.
Вытянутые зрачки зверя за доли секунды успели найти уязвимые места в доспехах каждого противника. Куда можно впиться клыками. Вонзить когти. Ударить лапой, ломая кости под нетронутой броней.
Никакая магия не могла остановить его надолго. Миг спустя он протолкнулся сквозь барьер. В вихрь запахов вклинилась нотка горячей крови, что заструилась из носа колдуна при попытке сдержать его. Еще пара ударов сердца, и он разорвет всех троих. Но тут на косматый мех сверху рухнули тенета. Когти, свободно рассекавшие металл, увязли в мелких ячейках.
В руках стражи появились длинные копья, и рассудок, оттесненный животным началом, холодно подмечал детали. Неказистые на вид древки покрывали причудливые иероглифы. Древесина Рассветного Древа эльфов, письмена магов Конфедерации, лезвия из мифрила, добытого в рудниках Севера. И опыту, и вооружению этих солдат позавидовала бы императорская гвардия.
Зверь напрасно пытался рвать когтями кокон из стальных нитей. Сейчас ни сила, ни реакция, ни острые клыки не помогали против заведомо более слабых существ. На лице ближайшего стража яростный оскал превратился в довольную усмешку. В этом человеке тоже пробудилась страсть охотника при виде скорого конца врага. Копья взметнулись, чтобы пронзить его скованное тело. Но кто сказал, что он один?
Оживший мрак еще одного зверя обрушился на спину стража, и глаза ослепила огненная вспышка. Край сетки поддался его натиску, и, отбросив путы, он вывернулся из стальной паутины. Звон металла и длинные искры. Чей-то удар на полпальца промахнулся мимо головы, оставив борозду на плите пола.
Несмотря на боль и усталость, обрушиться на все живое, рвать, терзать и убивать – вот все, что жаждалось ему сейчас.
Опалив вставшую дыбом шерсть, над ним пронеслись длинные, объятые белым сиянием стрелы. Вопль чужой боли и ярости разнесся далеко по лабиринту средь звона стали и криков.
«Но цель так близка…»
Титаническим усилием воли он метнулся дальше по коридору, прочь от собратьев и стражи. По лапе струился темно-бордовый ручеек. Не все удары прошли мимо. Но силы еще не покинули тело. Эфир пульсировал в венах, и опаленные раны затягивались на глазах, края рубцов сходились, оставляя сизые шрамы. И вместе с исцелением безвозвратно уходила и драгоценная сила.
«Вперед. Дальше, в самую глубь хранилища».
Он перепрыгивал магические ловушки и проскальзывал сквозь механические капканы. Раскаленное дыхание обжигало гортань. Глаза слезились. В боку нарастала боль от застрявшего наконечника стрелы.
В каменных стенах появились проходы, ведущие в узкие схроны, склады и закрытые решетками комнаты.
«Уже близко».
Не останавливаясь, он мчался все дальше.
