ружей.
Александр почувствовал, как расслабленное тело Эллис мгновенно напряглось, и в следующий момент девушка вспорхнула с земли, сжимая саблю. Сам Александр откатился в сторону к своим вещам и потянулся к мешку.
Голову пронзила всепоглощающая боль, мир поплыл, а звуки истончились и пропали.
Ардас. Резиденция бургграфа
С балкона на верхнем этаже резиденции открывался великолепный вид. Прислонившись к перилам, бургграф Луи Матарини смотрел на зависший недалеко от его города военный корабль. Фактического объявления войны не было, но столь близкое размещение войск Ордена отметало все договоренности.
Чем дальше к северу, тем сильнее становились энергетические поля. На протяжении столетий обычные животные поколение за поколением менялись до неузнаваемости, а люди порой превращались в опасных мутантов. Север. Густая непролазная тайга, бурные и холодные реки, покрытые ледниками горные пики и бескрайние степи. Редкие городки и поселки почти не сообщались между собой, торговля отсутствовала. Отходя вдаль от человеческого жилья, любой рисковал не вернуться назад.
Именно там появился Орден. Первоначально как союз одиночных охотников на опасных тварей и борцов с чародеями, ставившими себя над законом. Тогда главной целью Ордена было сберечь жизни разумных существ от населявших негостеприимные территории созданий. Постепенно в недрах Ордена зародился свой устав, возникли традиции и свои взгляды на мироздание.
Ни вольные города юга, ни надменные феодалы запада, ни державы нулевой дуги не претендовали на бросовые земли. Одна за другой на севере росли крепости Ордена. И там магия усмирялась, монстры исчезали, племена нелюдей отступали на нетронутый север. Обосновавшиеся в тех краях чародеи- одиночки бесследно исчезали, оставляя пустые башни.
Орден не мог конкурировать с чародеями, у него не было многочисленных армий. Но, по таинственному стечению обстоятельств, кто-то из основоположников Ордена оказался техническим гением. И его изобретения не остались пылиться на полках, чтобы спустя столетия их выставляли в музее, где посетители могли бы восхититься нереализованными гениальными задумками вроде моделей вертолетов или древних паровых игрушек. Война всегда была двигателем прогресса, и, попав в нужные руки командоров Ордена, смелые технологии оказались востребованными.
Первое стрелковое вооружение на отталкивающих заклинаниях, паровые машины, действующие на магическом огне и многие другие изобретения, зачавшие эпоху технического прогресса, появились именно в недрах северных цитаделей. За десятилетия новинки распространились по всему миру, но до сих пор самое совершенное оружие и техника производились на заводах и фабриках Ордена.
Заложив основу для своего процветания, Орден получил контроль и над многими ресурсами безлюдных регионов севера, где добывали редкие руды, древесину, магические камни и множество других востребованных материалов. С перенаселенного юга потянулись крестьяне, ремесленники, от сеньоров, притеснявших своих вассалов, бежали целые общины. Под надзором отцов-настоятелей оживали дороги и появлялись торговые пути. Нелюди, которых изгоняли свои же племена, вступали в ряды Ордена, где толерантно относились к расе, виду, цвету кожи или религиозным предпочтениям. Невиданные технологии привлекали талантливых мастеров со всего света.
Но если у тебя дар управлять эфиром, то у тебя было лишь два пути. Либо служить в инквизиции, либо пытаться использовать свой талант под постоянным контролем Ордена. Совершивших недозволенное колдовство тащили в застенки, откуда редко кто возвращался назад. В основе политики Ордена лежала доктрина, полагающая свободную магию злом. И искоренять это зло там умели.
С ростом богатства и военной мощи границы Ордена постепенно приблизились к густонаселенным землям, и уже недалеко было до всеобщей войны. Но Орден заявил о политике невмешательства во внутренние дела любой страны.
«Неподконтрольная магия есть величайшее зло мира». Эта мысль легла в основу Кодекса, важнейшего документа Ордена. Формально оставшись в стороне от геополитики, Орден сохранил за собой право вмешательства в случае магической угрозы. За полвека небольшие контингенты этой организации появились почти во всех землях, выступая в роли своеобразных миротворческих сил. А на территории Равнины Вольных Городов, к коим и причислялся Ардас, Орден стал стражем над магией, получая не только сверхприбыли от торговли, но и процент от купеческих гильдий за охрану спокойствия коммерции.
Инквизицию же можно было назвать теологической опорой Ордена, если бы, конечно, была в наличии сама вера. Новой религией стали буквы Кодекса и «Порядок, закон, честь». Вероисповедание в Ордене не имело значения.
Конечно, кроме культов сомнительных божков, требующих человеческих жертвоприношений. Таких верующих печальные старцы в рясах приговаривали к очищению. Естественно, очиститься могла только душа, бренная плоть подлежала перерождению. Это не добавляло инквизиции любви окружающих, другое дело, что монахи за ней и не гнались. Боятся – значит, уважают.
Своей главной целью Орден провозгласил контроль эфира – магической энергии – и изолирование несведущих от его стихийных источников. Это зачастую приводило к конфликтам с «неразумными людьми, магами-отступниками и прочими, кои сами не понимают, какое зло творят». Но Орден не останавливался ни перед чем, железной пятой попирая несогласных. В умах граждан Орден был выискивающей ересь и незаконную волшбу инквизицией, закованными в броню солдатами и повышением цен на кристаллы осция, загадочного материала, который создавался только в недрах северных цитаделей,
