настолько он и сам молод для нескольких раундов, пора заканчивать эту забаву.
Закончил поединок на пределе правил — сильным ударом ноги в солнечное сплетение, и пусть этот дебил спасибо скажет, что не ниже пояса! Без того Алексей превысил все допустимые нормы благородства из-за зрителей и не добивает сейчас согнувшегося едва дышащего парня, закапавшего весь пол вокруг кровью. А стоило Алексею оглянуться на девушку, он тут же пожалел, что не проиграл: восхищение зашкаливало, как дозиметр в эпицентре ядерного взрыва. Не там этот поединок состоялся… Не с тем противником. Сегодня опыт против молодости одержал верх безоговорочно, но победа вызвала лишь слабую улыбку, да и то потому, что лицо Ульяны рассмешило. А радость быстро увяла от грозного окрика:
— Что тут происходит?! — Ельцов расталкивал шустро редеющую толпу, приближаясь к месту преступления.
Глава 12
Соблазн невинности
Не укладывалось в голове, что обычная мужская разборка может стать предметом чуть ли не судебного разбирательства. В бункере на такое происшествие даже не чихнули бы, Алексея посетила мысль, что это, возможно, придирки особиста лично к нему. Но по реакции окружающих и Николая стало ясно: драки на красной линии не приветствуются. Не ощущая за собой никакой вины, Алексей спокойно смотрел в пол кабинета. Его ничто не беспокоило, кроме слабой боли в отбитых пальцах правой руки.
— Надеюсь, вы оба понимаете, что такие методы решения конфликта недопустимы.
Хотелось возразить, что инстинкт борьбы за самку заложен самой природой и никакому общественному строю его не отменить, но без толку. А слушать воспитательное бухтение оказалось интересно, пока не начались вопросы. К счастью, Николай и не думал скрывать правду, сознавшись, что именно он начал драку. Ельцов выглядел сильно разочарованным, Алексей решил, что инцидент теперь уже не представляет такого интереса, раз виновником оказался не тот, кому положено.
— А вы почему не приняли меры, Колмогоров? Вы старше и должны были объяснить, что это не метод.
Пропустив напрашивающееся «чё я был должен?!», Алексей не стал возражать.
— Я меры принял… — и выразительно посмотрел на распухший нос бывшего противника. — Кроме обороны, ничего в голову не пришло. Я не виноват, что у него ниже пояса ничто не функционирует!
В ответ на яростный взгляд Николая пришлось уточнить:
— Ну, что он только руками в бою действует, а на ноги исключительно опирается, чтоб не падать.
— Клоуны… Вон отсюда оба! По своим местам, и разбитые морды — это ваши проблемы.
К счастью, легкий ушиб пальцев не мешал Алексею держать фонарик, а Николай, заткнув нос тряпочками, разгружал дрезины, прикладывая в перерывах к переносице холодный компресс. День тянулся долго, но все же подошел к концу. Можно было без опаски поворачиваться спиной, и не потому, что Ельцов наблюдал… Николай не замышлял зла. Парень просто ненавидел, честно и открыто, без всякой задней мысли. Такому врагу даже хотелось пожать руку и похвалить за безукоризненное соблюдение рыцарского кодекса. Только вот он не оценит.
— Колмогоров!
— Виктор Петрович, моя смена закончилась…
— А с тобой будет индивидуальная беседа.
Алексей хотел уже сказать, что не желает быть фаворитом, настолько любимым за ум и красоту, но удержался. Не стоило напрашиваться на недополученные в бою синяки — особист, не ослепленный ревностью, бьет точнее. Поэтому молча шел за начальством по знакомым узким коридорам, снова прокручивая в уме перестрелку на поверхности. Он не боялся запутаться в показаниях, только давно запутался в своих раздумьях по поводу произошедшего.
Редкие в этих краях ганзейские дрезины спокойно проезжали станцию, следуя на Библиотеку имени Ленина, и никто не выказывал открытой вражды, поэтому мозаика не сходилась. Алексей не удивлялся: здесь и наверху действовали разные законы, да и оброненная Вишневским фраза, что его дочь может представлять для кого-то большую ценность, немного прояснила ситуацию. Ульянка в самом деле была самым лучшим приобретением Алексея за последнее время, пусть он еще и не решил, как ею правильно воспользоваться… Но сейчас придется сосредоточиться не на девушке, а на собственных ответах на привычные вопросы. Вряд ли особист намеревался побеседовать о погоде.
Все же основной «сюрприз» вечера поджидал его в комнате. Алексей не ощутил ничего, кроме раздражения: сейчас хотелось побыть одному, не
