– Похоже, возникли проблемы. Мейлин, почему бы тебе, Конору и Роллану не поговорить с МакДоннеллом, пока я займусь поисками Абеке? Мне будет безопаснее передвигаться по замку, чем вам троим; я больше знаком с местными обычаями.
– А что, по-вашему, мы должны делать? – спросил Роллан. – Очаровать его?
Лорд МакДоннелл вошел в комнату, и Мейлин подскочила и пригладила волосы:
– Мне это не сложно, – и громко произнесла: – Доброе утро, лорд МакДоннелл!
Она показала жестом за спиной, чтобы остальные к ней присоединились.
МакДоннелл, похоже, был рад их видеть. Он прогромыхал:
– Как тебе нравится этот килт, Конор? Он отлично на тебе смотрится! Ты бы мог прекрасно влиться в ряды жителей Глендавина. Ты и твой волк.
– На самом деле, Бригган не совсем мой, милорд, – признался Конор. – Скорее, это я – его.
– А где он в это прекрасное утро? Конор протянул руку. Бригган застыл на татуировке в полупрыжке.
– Выпусти волка!
Конор высвободил волка со сверкающей вспышкой. Бригган сразу же начал махать хвостом, игриво схватил зубами руку Конора. Волк выглядел ужасно свирепо, притворяясь, что кусает Конора, но делал он все это шутки ради.
Мейлин взглянула на МакДоннелла, чтобы понять, что он об этом думает. Выражение лица хозяина замка сразу же утратило всякую радость, но приподнятое настроение вернулось, едва он заметил, что Мейлин на него смотрит.
– У тебя есть прозвище, мальчик?
– Вы имеете в виду фамилию? – покраснел Конор, и Мейлин стало за него стыдно. – У меня ее нет. Я обычный сын пастуха, милорд.
– В этом нет ничего постыдного, – заметил лорд МакДоннелл. – Как зовут твоего отца?
– Фенрэй.
– Если бы ты был из Глендавина, тебя бы звали Конор МакФенрэй, – объяснил лорд МакДоннелл. – «Мак» означает «чей-то сын».
Конор попробовал повторить:
– Конор МакФенрэй.
– Знаешь, ты можешь выбрать любую фамилию, – произнес Роллан из-за их спин. – Кто говорит, что тебе обязательно носить имя отца? Я бы выбрал что-нибудь типа СуперСилач. Роллан СуперСилач. Или Роллан ПовелительЯстреба.
И у Мейлин, и у Конора взлетели вверх брови – пока Роллан станет повелителем ястреба, рак на горе свистнет.
С громогласным смешком – все у него было громогласным! – лорд МакДоннелл повел их в открытый внутренний двор в центре Глендавина. На траве и под крытыми аллеями тренировались больше сорока солдат в килтах. Однако Мейлин ни за что бы не догадалась, что они тренируются, если бы лорд МакДоннелл не назвал так их занятия.
Ведь вместо того чтобы драться в учебном бое, мужчины переписывали ноты в разукрашенные тетради, упражнялись в игре на арфе и лютне, а также декламировали друг другу баллады. Лишь у немногих были духи зверей, но у тех, у кого они были, животные с радостью помогали выполнять странные задания. Рядом с одним солдатом терпеливо стояла лохматая хайлендская корова, пока ее партнер-человек использовал массивные рога вместо основы для искусного вязания. Другому солдату помогал играть на арфе горностай. Зверек перебирал струны на низких нотах, а мужчина – на верхних.
Роллан сказал:
– Милые блаженные цыплята. Чему их учат? Как стать принцессой?
– Войне, – поправил его лорд МакДоннелл.
– Войне против принцесс?
– Война бессмысленна, если вы не знаете, как жить в мире, – прогрохотал лорд МакДоннелл. – Не так давно Глендавин славился лучшими солдатами в Эвре. Но наши умения ничего не значили. После войны мы были практически уничтожены. Мы только и делали, что убивали друг друга ни за что ни про что. За скот! За славу! Мы были великими воинами, но не знали, чем занять себя, когда прекращались сражения.
Мейлин приподняла бровь. Финну бы понравилась такая теория.
– Поэтому вы занялись искусством?
– Именно, – воскликнул лорд МакДоннелл. – Теперь мы тратим столько же времени на занятия творчеством, сколько и на упражнения в искусстве боя.
– Миленько, – заговорил Роллан. – А что насчет вчерашних музыкантов? Тех, которые теперь чистят кастрюли?
«Ну и нахал ты, Роллан, – подумала Мейлин. – Будь осторожен».
Но лорд МакДоннелл только проговорил:
– Беспорядок приводит к войне, а я больше не возьму на себя такой риск – затевать войны. Мой замок, мой закон. Правилам следовать не сложно.
Они остановились, чтобы посмотреть, как двое мужчин, смеясь, играли в шахматы.
Лорд МакДоннелл поинтересовался:
