— Фу, ну и денек сегодня, — говорит Никке, входя в кухню.
Мама целует его, а внутри у Ванессы все переворачивается. Еще неизвестно, где он сегодня шлялся.
— Бедняжка, как ты поздно! У тебя совсем измученный вид!
Новые поцелуи. Ванесса старается смотреть только на посудомоечную машину. Пытается уставить на верхнюю полку как можно больше стаканов.
— Я все больше думаю — что происходит с нашим городом, — говорит Никке, доставая из холодильника пиво.
Ванесса холодеет. А вдруг кто-нибудь видел, как они вчера раскапывали могилу, и заявил в полицию?
— Что на этот раз? — спросила мама.
Ванесса превратилась в слух, стараясь двигаться тихо, как мышка.
— Мы получили протокол вскрытия той бабы, психолога. Смерть от электрошока. Черт его знает, как это могло произойти! Хорошо хоть, она одинокая, никто не станет нам задавать лишних вопросов. — Никке с хлопком открыл банку.
— Одиночество — это не «хорошо», — возразила мама.
— Перестань, Яннике, ты понимаешь, что я имею в виду. Настырные члены семьи могут достать кого угодно своими вопросами.
Ванессе становится так противно, что она больше не может молчать. Наружу выплескивается вся злость, все ненависть к Никке. Пусть ее считают гадиной, но она нарушит перемирие.
— Хорошо живется тому, кто думает только о себе.
— Давно тихо было! — говорит Никке, и в его взгляде светится вызов. Но он еще не знает, что она
— Тебя другие вообще не интересуют. И тебе плевать, что у других людей тоже есть чувства, — говорит Ванесса.
— Пожалуйста, не надо, — просит мама.
Ванесса берет тряпку и тщательно начинает протирать стол и раковину, стараясь успокоиться. Но это не очень получается.
— Бьюсь об заклад, это самоубийство, — говорит Никке, выливает в рот остатки пива из банки и негромко рыгает. — Все знают, что у психологов куча проблем. Потому-то они и идут в эту профессию.
— Ну не все, — тихо возражает мама.
Ванесса бросает тряпку в раковину:
— Еще одно полезное качество — на всех заранее ярлыки навешивать. Раз-два — и всех рассортировал по категориям, очень удобно, правда?
Ванесса надеялась, что Никке начнет на нее кричать и она наконец встретится с ним в открытом бою. Но он только улыбнулся с чувством собственного превосходства.
— Я не сужу заранее, я просто имею большой опыт общения с людьми. И например, сразу сказал, что между тобой и Вилле ничего серьезного быть не может.
Ванесса спотыкается на полуслове. Смотрит на маму.
— Честное слово, Ванесса, я ничего не говорила.
— А он откуда знает?
Никке многозначительно постучал пальцем по своему обручальному кольцу и указал на ее руку.
Ванесса посмотрела на безымянный палец. Тонкая линия незагорелой кожи осталась там, где летом было кольцо. Конечно. Это же очень просто.
То же самое увидела Линнея возле кладбища. Она вовсе не читала мысли Ванессы.
— Может, в следующий раз ты будешь слушать наши с мамой советы.
— Да, особенно твои, — выплевывает Ванесса. — Ты же у нас просто образец.
— Я больше не могу это слушать, — взмолилась мама.
— А кто может?! — кричит Ванесса.
Мама всплескивает руками и выходит в гостиную. Через минуту оттуда раздается звук включенного телешоу. Никке ухмыляется и тоже выходит из кухни.
Ванесса в бешенстве, но она боится дать волю чувствам. Ей нужно подумать. Привести в порядок мысли. Решить, как быть с тайной. Решить раз и навсегда.
Ванесса идет к себе в комнату и слышит звук мобильного. Эсэмэска от Эвелины:
«Как дела? Перезвони мне».
Ванесса рада, что у нее есть Эвелина и Мишель. Они беспокоятся о ней. Но после того, как она сегодня утром рассказала им в школе про Вилле,
