– Сейчас ему позвоню.
Она убирает руку с моей талии, лезет в сумочку за мобильником, достает, включает.
– Папа, я в парке… Нет, со мной все в порядке. Честно. Я с другом. Мы собираемся… Да, брат Роба… Папа, не начинай. Мы выпьем по чашке кофе, и только.
Она на несколько секунд убирает мобильник от уха, затем снова подносит и торопливо говорит:
– Все, папа. До встречи.
И прекращает разговор.
– Твоего отца можно понять.
– Он вообще не любил меня отпускать… А теперь требует, чтобы сидела дома.
– Он заботится о тебе.
– Знаю.
Ее мобильник звонит. Нейша смотрит на экран, морщится, выключает телефон и убирает в сумку.
– Так куда мы пойдем? На центральную улицу?
Я не хочу туда, где люди. Хочется как сейчас: только вдвоем. Мы проходим мимо паркового кафе. Бетонный квадрат. Разномастные обшарпанные пластмассовые столики под тентами и навес с прилавком и кассой. За одним столиком сидит пара заядлых курильщиков. Эти придут сюда и зимой; главное, чтобы им не мешали отравляться никотином. И больше никого.
– А может, здесь посидим? – предлагаю я.
– Почему бы и нет, – легко соглашается Нейша. Она ловит мой взгляд. – Что тебе взять? Есть хочешь?
Я качаю головой, и мы оба улыбаемся. Такое ощущение, что раньше мы уже обменивались тайными улыбками.
Подходим к прилавку, заказываем напитки: мне кока-колу, Нейше кофе. Мне не хочется складывать зонт. К тому же у меня не хватает денег, чтобы заплатить за оба напитка. Я глупо переминаюсь с ноги на ногу, пока Нейша не расплачивается сама и не берет заказ. Мы выбираем столик подальше от курильщиков. Невзирая на тент, столик мокрый из-за большой ветки соседнего дерева, с которой постоянно капает.
– Только не сюда, – прошу я. – Здесь мокро.
– Везде мокро, – возражает Нейша. – Не будь таким неженкой. А столик вытрем бумажными салфетками.
Она ставит напитки, вытирает столик и садится. Я пытаюсь отогнуть ветку, устраивая холодный душ себе, Нейше и столу. Напрасные усилия – ветка быстро возвращается на место.
«Приведи ее ко мне».
– Заткнись!
Слова вылетают у меня раньше, чем успеваю подумать.
– Я ведь ничего не говорила, – хмурится Нейша. – Что с тобой?
Чувствую себя круглым дураком. Чтобы замаскировать ляп, стоя открываю банку и глотаю кока-колу. Углекислый газ ударяет в нос, но ожидаемого удовольствия нет. Пузырьки газа на языке лишь усиливают мое возбуждение.
– Карл, не стой столбом. Садись. Садись и давай поговорим.
Зря я выбрал это кафе. Противно торчать среди сырости и дождевых капель. Мне здесь все мешает: голоса, запахи. Меня тянет туда, где тепло и сухо. Я бы согласился сесть под электрическое полотенце вроде тех, что в общественных туалетах. Сидеть, подставляя лицо струе горячего, сухого воздуха. Хочется почувствовать себя в безопасности.
Но Нейша смотрит на меня и ждет, когда я усядусь. Выдвигаю стул и пристраиваюсь на самом краешке.
– …прежние дни.
Я опять прослушал!
– Карл?
– Что? Нейша, извини меня.
У меня дрожит нога. Я загибаю и разгибаю алюминиевое кольцо на банке. Вверх, вниз, снова вверх и снова вниз. Нужно уберечь ее. И его держать подальше от Нейши…
– Мне кажется, ты совсем не хочешь гулять со мной. Тогда зачем…
– Нейша, ты ошибаешься! Очень хочу. Ты единственный человек… единственная, кто может понять.
– Да. У меня такие же мысли. Мы единственные, кто… Мы с тобой пережили жуткую трагедию. Как ты думаешь, мы всегда будем… близки?
Близки. Ее губы касаются моих. Ее дыхание согревает мне кожу. Но мы не можем быть по-настоящему близки, если она не узнает, через что я прохожу один. Если не расскажу ей всей правды.
– Конечно, – коротко отвечаю я.
