Пару раз прошёл сильный звук удара металла об камень, но Белов не стал останавливаться, счёт шёл на секунды. Так и оказалось, не успел он сбросить колодку, как на пригорке появился один из телохранителей старейшины с копьём в руке. Допрыгнуть к нему уралец не успевал, ложбину он сам выбрал почти в тридцати метрах от вершины холма, подальше. Оставалась надежда на сумрак.
Уралец подобрал несколько крупных камней и один за другим метнул в голову аборигену, прыгнул в его сторону. Один из камней попал кочевнику в лицо, перевёл начинающийся крик в бульканье и непроизвольный стон. Этих секунд хватило, чтобы Белов добежал до державшегося рукой за лицо охранника и безжалостно пнул того ногой в пах, затем ударил кулаком в горло, наверняка ломая хрящи гортани. Если тот и выживет, кричать не будет, точно. Осмотрелся, других движений в кочевье не наблюдалось. Затем уралец сорвал с лежавшего аборигена курточку, обмотал её вокруг своей талии, на манер набедренной повязки, подобрал упавшее копьё. Пора, скоро рассвет.
Кочевье оказалось неожиданно большим, со стороны степи вчера вечером оно выглядело значительно меньше. Видимо, из-за рощи, за которой укрывались два десятка юрт. Осторожно Белов подобрался к окраине стойбища, произнёс формулу отвода глаз, дальше спокойным осторожным шагом направился к юрте старейшины. В том, что их вещи будут там, сомнений не было. Задержавшись у полога, прислушался, старики поутру любят рано просыпаться, судя по тишине, так и есть. Однако пора, уралец сильно прищурился, готовясь к почти полной темноте, и прополз под пологом, сразу откатываясь налево от входа, в мужскую сторону. Молчание, Белов повторил формулу отвода глаз и поднялся, направляясь к возвышению, где спал старейшина. Боковым зрением контролировал поведение семьи и охранника, высматривая свои вещи. Ага, за спиной охранника лежат сумки, судя по приплюснутости, пустые. Где же сабля, ножи, револьверы и карабин?
Старейшина тихо шевельнулся, жаль, что ты ещё нужен, пришлось присесть у его изголовья и схватить аборигена за горло, нажимая на сонную артерию. Скоро старик задышал ровным спокойным дыханием счастливого спящего человека. Опершись о его подушку, уралец почувствовал под ней твёрдые предметы. Недоверчивый старик спрятал всё оружие под себя. Как он спал на сабле, револьверах и карабине, непонятно. Жаль, своей одежды Белова нигде не видел, проверил барабаны револьверов и магазин карабина, патроны на месте. Скинул курточку – набедренную повязку, накинул на тело халат, не доходивший до колен.
– Жаль, одежды нет, – подумал он, перехватывая ножи поудобнее, затем начал грязную резню в юрте, убивая всех мужчин, начиная с охранника. Почти сразу проснулись женщины и начали кричать, пришлось ускориться, закончить с мужчинами и успокоить крикунов, отправив в нокаут. Детей в юрте не оказалось, в этом Белов не сомневался, кто позволит будить старейшину детским плачем. Убедившись, что никого, способного оказать сопротивление, не осталось, уралец вытащил свои сумки, запасную пару одежды и обуви оставили там. Он оделся, проверил оружие, разложил ножи в голенища сапог, одну пару сумок накинул на плечо, так, чтобы не мешала стрелять и работать саблей. – Пора выходить.
– Да, чуть не забыл, – он связал старейшине руки за спиной и вытащил его наружу, выкинул из юрты головой вперёд, сам вышел вслед. Аборигены уже собирались к центру стойбища, не зная, как реагировать на крики. При виде старейшины, стонущего от удара лицом о землю, пятеро мужчин рванулись к наглому чужаку, перехватывая для удара дубинки и топорики, бронзовые, между прочим. Абсолютно спокойно Белов расстрелял их из револьверов и занялся заменой патронов в барабане. Из-за двух юрт одновременно выскочили парни с луками, выпустив по стреле в считанные мгновения. Уралец едва увернулся, но успел зарядить барабаны револьверов, приготовился ждать следующей попытки. Парни выскочили снова, поменяв место, правда, им это не помогло. Один успел выпустить стрелу, перед тем как получить пулю в правое плечо, другой ничего не успел, упал с разбитой головой. Что вы хотите, пули калибром десять миллиметров, почти ротный пулемёт.
Других попыток прощупать чужака на прочность аборигены не предпринимали. Убедившись в этом, обманутый гость подошёл к лежащему старейшине. Судя по молчанию, тот хорошо и быстро соображает. Белов пнул его по рёбрам и перевернул на спину, затем знаками спросил, где Хорг, после чего снова пнул по рёбрам, уже сильнее. Старик что-то закричал резким тонким голосом, трое кочевников бросились к дальней юрте. Оттуда вытащили за ноги обнажённое тело Хорг и поволокли к центру стойбища, бросив у ног ее спутника. Он присел и пощупал шею девушки, пульс бился, дыхание ровное. Видимо, в барашке был не яд, а сильное снотворное или парализующее средство. Уралец немного успокоился и продолжил разговор ударами ног и жестами с сообразительным старейшиной. Не прошло и часа, как путникам вернули все вещи и одежду, снятую с них.
Хорг всё не просыпалась, Белов попробовал применить к ней способ, показанный Леем, когда снимали паралич у проклятых шаманами уральцев. Он положил руку на солнечное сплетение, сконцентрировал энергию в руке и мысленно направил в тело девушки. Хурга вздрогнула и открыла глаза. Для объяснения ситуации хватило пары фраз, затем она быстро оделась и вооружилась.
– Все вещи вернули? – спросил уралец, увидев кивок, продолжил: – Спроси у старого хрыча, где твои родичи. Предупреди, что торговаться не будем, убьём сначала всех его соплеменников, потом его.
– Он говорит, что не знает, где мои родичи и есть ли они вообще, – перевела растерянная девушка скороговорку старейшины, не пытавшегося подняться.
– Всё равно, он что-то недоговаривает, – задумался уралец, для него это было очевидно, он пнул старика по рёбрам и взял в руку нож, приставив его к лицу старейшины. – Ну?!
– Он говорит, что далеко в горах есть живая богиня, она всё знает, – быстро переводила Хорг, – спрашивает, что будет, если укажет дорогу к живой богине.
