однажды расквасила. А еще, как сейчас помню, случай был…
– Нет! – перебила поток ее красноречия собеседница. – Не себе. Другому кому. Убивала ты хоть раз?
– Чего-о-о?! – Глаза кухарки полезли на лоб, все выше, и выше, и выше. – Да я даже рыбу живую никогда не разделывала, хотя чего там – тюкни ей между глаз, и все. Но я не могу. Она ж шевелится… не. Надо мной вечно все по этому поводу смеялись. – Девушка поморщилась.
– Никогда? Никого? Вообще? – с каждым вопросом Зария чуть повышала голос и распахивала глаза, едва видные из-под челки.
– Ну… как «никого»… комаров, пауков, мух там разных, – совсем уж потерянно проговорила Лиска, а потом чуть воспряла духом. – И еще шершня! Знаешь, залетел ко мне такой однажды размером с хомяка, так я его…
– Так не бывает… – перебила ее Зария и потерла лоб. – Все хоть раз кого-то убивали. Курицу там, кролика, поросенка… Откуда ты такая?
– Издалека. И уж точно тут очутилась не по своей воле. – Васька поднялась с пола.
Поняв, что нечаянно влезла туда, куда ее не звали и пускать не хотели, чернушка приуныла. Ей ужасно не хотелось продолжать разговор, но выбора не оставалось.
– Понимаешь, у нас каждый хоть раз проливал кровь невинного. Скотина домашняя, кошки-собаки, которых топят, мыши. А маги – они как будто усиливают все то зло, что ты успел сотворить. Я не очень в этом понимаю… – Девушка развела руками, глядя на внимательно слушавшую ее Василису.
– Поэтому их не касаются?
– Да. Но с тобой все как-то не так. Ты неправильная, – помощница улыбнулась, показывая, что это похвала, а не осуждение. – Ты мужчин не боишься, споришь, на меня не замахиваешься… Чему тут удивляться, если даже дэйн к тебе тянется?
– Ага, словно кот к когтеточке, – хмыкнула Василиса.
– К тому же это кольцо – лишь залог того, что может случиться, – не слыша ее, продолжила объяснять Зария. – Это как… как обещание. Да, его нельзя взять обратно… но… многие пары всю жизнь носят кольцо на веревочке, на шее. Решение принимать тебе. Если ты не хочешь, то… он не может тебя заставить.
– Как это?
Зария отчаянно покраснела. Откашлялась. Покраснела еще гуще, стыдливо потупила взор и забормотала:
– Ну… мой муж меня не трогал… не только потому, что боялся. Он глупый, его бы ничего не остановило, вот только боги защищают женщин. Взявший кольцо мужчина не может принудить… никогда. Без согласия у них просто не… ну… не… – чернушка шумно выдохнула. – Во-о-от и… так. А бывает, что мужчина любит… ну… мужчину… а это неправильно… и… он договаривается с девушкой… и…
Окончательно смутившись от столь страшных откровений, чернушка шумно выдохнула, вскочила с лавки, подхватила с пола пустое ведро и похромала на улицу за водой. Васька смотрела ей вслед, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
– Ишь ты… – выдавила наконец она. – И сюда просочились…
От этой мысли стало невыразимо смешно, и кухарка, хихикая, взялась за работу. Главное она уяснила – кольцо, которое она приняла, это всего лишь помолвка, которая будет о-о-очень долгой. Потому что ничто не заставит Василису залезть в постель к мужчине, которому она не нужна.
Грехобор и Глен. Перехлестье
Маг смотрел вслед ушедшей девушке, пряча тоску. В какой-то миг он даже разозлился на нее за вмешательство. Ну зачем? Зачем она приняла кольцо? Ведь понимает, что от ее жалости ему только хуже стало! Будет отныне, как собака, покой ее охранять и всякий раз скулить от обиды, когда она пройдет мимо, не обращая внимания. А по-другому не получится. Он маг… У него, кроме рубахи, ничего своего нет. Хорош жених. Груз чужих грехов и искалеченная душа.
– Ты это… а ну, подь сюда.
Кому это? Ему, что ли? Грехобор очнулся от горьких мыслей и увидел, что стол, возле которого он едва не сцепился с дэйном, взяла в кольцо толпа посетителей во главе с хозяином заведения. Вздохнув, маг вскинул руки, медленно поворачиваясь, давая возможность каждому увидеть, что он пришел с миром. Однако, несмотря на это, страх и брезгливое презрение явно проступали в обращенных на него взглядах. Люди ждали, когда он уйдет. Но он не двигался.
– Какого лешего ты тут объявился, а? – не выдержав, наконец разразился Багой. – Чего ты к нашим девкам полез? Сам бездольный и их испоганить решил?
– Прижиться, что ли, вздумал?!
Грехобор обвел толпу быстрым взглядом и сразу увидел говорящего – плотного бородатого мужика.
– Шел бы ты подобру, – мрачно посоветовал тот.
– Да! – поддержал его другой – молодой невысокий парень в серой куртке. – Нечего таким, как ты, тут оставаться.
Маг снова не проронил ни слова, лишь настороженно смотрел на недобро гудящих завсегдатаев трактира.
Его гнали. Это было привычно. Это было
