затвор с лязгом ушёл вперёд, начал всухую щёлкать спуском.
– Хватит, остановись! Бляха-муха!.. – я не выдержал и отвесил парню леща. Только после того, как клюнул вперёд головой и не увидел звёзды в глазах (бил я от души, но не калеча), Тишка опустил пистолет.
– Ты целый магазин истратил на покойника! – попенял я ему.
– Извини. Нашло что-то, я же никогда в таких переделках не был, – начал торопливо оправдываться парень. – Больше не повторится, честное слово, Макс.
– Перезарядись.
Пока мы с ним занимались оружием, Сильфея обошла всех врагов и проконтролировала их смерть (в её случае – воткнуть пару раз кортик в сердце и шею), сняла с шамана его бусы. Старик, кстати, представлял страшное зрелище. Так он мог выглядеть, если бы его запекли в духовке: белые, как яичные белки глаза, полопавшаяся кожа с сочившейся сукровицей, вывалившийся распухший язык. И запах, как от пригоревшего мяса.
От дальнейшего осмотра нас отвлекла стрельба за спиной. Видимо, наши выстрелы всполошили лагерь противника, и Федоту пришлось действовать раньше, толком не рассмотрев расположение постов, не посчитав врагов, их оружие, не вычислив местоположение элитных воинов, носивших браслеты с тикерами.
– В лагерь, – махнул я рукой. – Действуем, как договаривались.
Впереди двигалась Сильфея, я за ней, рядом слева топал Тишка. Вот показались крайние шалаши, крытые листьями местных лопухов. Около них стояли три карлика со своими духовыми трубками и всматривались вправо.
– Не стреляй, для тебя тут далеко, – успел я бросить парню, который уже вскинул пистолет. До врагов было метров семьдесят, почти предел для охотничьего гладкоствольного ружья. А в магазине у меня были заряжены пули «парадокс», вместо набалдашника пламегасителя стояла насадка- удлинитель с нарезкой.
Вскинул ружье к плечу, успев вставить в ремень локоть, навёл красную точку в голову пигмею и выстрелил, тут же вернул ружье в прежнее положение после отдачи и успел произвести ещё один выстрел, пока противники были в поле зрения. На миг раньше ружья хлопнула тетива лука.
Через минуту мы были уже в лагере, среди двух десятков мелких шалашей из веток и листьев. Из-за ближайшего на меня с криком вылетел совсем мелкий пигмей с дубинкой, в навершии которой торчали чёрные стеклянистые пластины. Тяжёлая охотничья пуля насквозь пробила тщедушное тело и прошила шалаш за ним, щедро плеснув кровью на него и землю вокруг.
Следующий был из элиты и благодаря тикерам двигался очень быстро. Пожалуй, без помощи Сильфеи я проиграл бы ему бой даже с огнестрельным оружием. Девушка отбила направленный в меня удар каменного ножа кортиком и тут же ткнула ножом в шею. Противник успел выставить руку на пути оружия, но и только – кинжальное лезвие ножа, подаренного девушке, пробило запястье и вонзилось в горло, на мгновенье позже в правый бок воткнулся кортик.
Рядом несколько раз выстрелил Тишка из пистолета по двум карликам, показавшимся в просвете между шалашами, сумел одного зацепить, но и живой и раненый укрылись за шалашами.
– Наугад не стреляй, – успел я остановить парня, который уже было собрался прострелить стенку строения, за которое шмыгнули пигмеи, – ещё своих зацепишь!
В азарте боя мы не заметили, как оказались в середине лагеря. Спохватились, только когда рядом засвистели пули. Пришлось упасть на землю и быстро ползти назад.
Не заметив нас, чуть не по головам, промчался ошалевший от грохота выстрелов и вида смерти товарищей какой-то пигмей. Ушёл бы, если бы не Сильфея. Девушка успела схватить его за лодыжку и дёрнула, роняя на землю. При падении он сильно приложился лицом, вскрикнул, и тут же девушка ткнула ножом в почку, заставляя умолкнуть навсегда.
– Прикрывайте! – бросил я товарищам, поудобнее располагаясь на земле. За десять минут, которые продолжался бой (или избиение), я свалил ещё двух врагов, и одного прикончила Сильфея, когда тот выскочил сбоку с копьём, намереваясь приколоть меня к земле. Кстати, землян я так и не увидел, хотя Никита сообщил, что целая толпа в колодках сидела на краю лагеря. Становище карликов было не столь большим, а шалаши высокими, чтобы скрыть пленников. Неужели мы опоздали?
– Макс! Макс, не стреляй, мы в лагерь входим! – раздался голос Федьки минут через десять, как прозвучал последний выстрел. – Слышишь? Ты там как, вообще, живой ещё?
– Не дождётесь! – крикнул я в ответ и после этого поднялся с земли. – Тишка, пистолет давай сюда.
– Но…
– Ещё пристрелишь кого-нибудь, – оборвал я его, забирая оружие и пряча в кобуру. – Видел я, какой из тебя воин.
– Ну да, – вздохнул парень, – не умею я воевать. Я там учился на художника, занимался плаванием, записался в спортзал на тренажёры, и вот на тебе… эх.
– Что-то по тебе не видно влияние тренажёров? Или ты про вело- и беговую дорожку?
