– Езжайте, – сказал Антон. – Я останусь здесь, подумаю.
– Ангар три раза прочесывали, Тоха. Ну ладно, чего надумаешь, скажи.
Вскоре все разъехались. Кроме Насти. Она сидела на старой колоде и смотрела на Антона. Тот хотел было отправить ее восвояси, но передумал.
Наблюдатель Настя влияет на состояние объекта «Антон».
Пусть влияет.
– Следи за мной! – сказал он.
Она кивнула.
Антон стоял и смотрел на открытую дверь ангара.
Перед ним разворачивалась пропасть параллельных миров, в которой противоречивые события накладывались друг на друга, идеально встраивались в мировую линию, просто потому, что никто о них не знает. Никто их не видел. События, которые стали возможными именно потому, что для них не нашлось наблюдателя.
Антон подошел к двери, закрыл, подождал и открыл снова.
Мишка заигрался до ночи на окраине поселка и, попытавшись вернуться домой, в темноте заблудился окончательно. Он шел прочь от поселка, думая, что идет к нему. Его никто не видел и не слышал ночью под проливным дождем. В конце концов он увидел огни машины и бросился к ней, надеясь, что его заметят. Но его не заметили.
Антон закрыл дверь. Подождал. Открыл снова.
Мишка собирал с другими детьми землянику в дубовой рощице. Ягода за ягодой ушел в лес, заблудился. Бродил всю ночь по лесу, простудился, нажрался с голодухи мухоморов или вороньего глаза. В беспамятстве на следующий день дошел до края Карадага и сорвался в море.
Антон закрыл дверь. Подождал. Открыл снова.
Мишка заигрался до ночи, нарвался на стаю собак. В панике побежал от них и провалился в колодец. Собаки долго искали путь к вожделенной еде и нашли его сразу после того, как люди сверху заметили в колодце что-то необычное.
Антон закрыл дверь. Подождал. Открыл снова.
Мишка заигрался в ангаре. Спрятался в укромном месте и заснул. Когда проснулся, услышал, как его ищут, и побоялся выходить, испугавшись гнева отца. И чем дольше сидел, тем сильнее боялся, пока, наконец, голод не пересилил страх.
Именно Мишка упал в пропасть, думал Антон. Именно его растерзали собаки в колодце. Именно его сбил Василич два дня назад. И то, что сейчас наблюдаемый объект находится в пределах визуального контакта, ничего не означает. Ничего.
– Ну что, пойдем домой? – сказал он, протягивая руку. – А то родители уже с ума сходят.
И еще очень хорошо, думал Антон, пока они с Настей вели домой за руки зареванного, перемазанного, оборванного Мишку, очень хорошо, что эту гипотезу совершенно невозможно проверить.
– Получается, – сказал Серега, – он все время прятался где-то на складе?
– Получается так, – сказал дед.
– А остальные. Ну, там, сбили тогда кого?
Дед Антон молчал.
Долго.
– Не знаю, – наконец сказал он. – Следующую загадку готов решать? Она очень известная. Про Ахилла и черепаху.
– Мифоложка? – обрадовался внук. – Они мне нравятся.
– Не знаю, что у тебя за ложка, – сварливо сказал дед. – Это называется апория. Сиречь парадокс. Догонит ли Ахилл черепаху? И самое главное – почему?
С первого же взгляда Антону стало ясно, что ничего он здесь не найдет.
Он все равно прошел по всей квартире, прислушиваясь к скрипу паркета, внимательно осматривая стены, шкафы, представляя, где могут быть тайники. Постоял немного у очерченного мелом профиля.
– Комп у кого? – спросил он Вакатова. – Комп вы забрали или эти уроды?
– Уроды, конечно, – буркнул тот. – Да не было там ничего.
– Откуда ты знаешь?
– Чистов сам рассказывал. Не любил он компы. Неудобные.
