Принц был мертв. И, как и в девяти из десяти подобных случаев, причиной этого была любовь.
Владимир Марышев
Лицо в ладонях
Малов чувствовал себя приговоренным к казни. Он стоял в центре площади, залитой кровавыми сполохами, и не мог ни сбежать с нее, ни даже сделать шаг в сторону. Над ним кривлялись уродливые черные фигуры – десятиметровые гиганты без лиц, но с загребущими руками, каждая со стрелу экскаватора. Почему-то монстров никак не удавалось сосчитать: одни исчезали, другие вырастали на замену, так что их все время было не меньше трех и не больше шести.
Время от времени кто-то из черных гигантов пытался схватить человека – и каждый раз чуть-чуть промахивался. Сгибаясь и разгибаясь в считаных сантиметрах от головы Малова, корявые пальцы призраков нагоняли жуть. Но страшнее всего было запутаться в сетях безумия и остаться там навсегда.
Привычный мир с буйством зелени, где ярко светило солнце, а над головой стремительно проносились стрижи, казался недосягаемым. И сейчас, на краю засасывающей бездны, оставалось лишь вспоминать о том, как начинался этот день.
Со стороны их можно было принять за космонавтов. Серебристые комбинезоны, смахивающие на облегченные скафандры, молочно-белые шлемы… Но эти двое служили совсем по другому ведомству. За их спинами остались скопление спецтехники и целый полевой лагерь из быстровозводимых домиков. Там исхода операции дожидались несколько сотен военных вплоть до генералов.
Они прошли через рябиновую рощицу и остановились на краю круглой, как тарелка, котловины. Ее покатые склоны заросли низкой травой, среди которой выделялись сизоватые пятна полыни. А в середине…
– Мать твою… – сказал майор Свирин и шумно втянул ноздрями воздух, словно увиденного было мало – непременно требовалось ощутить запах чужака. – Вот же принесло на наши головы…
Малов подавленно молчал. Конечно, он видел снимки Офиуры в разном приближении, буквально по кадру изучал видео. Но там, в стенах командного пункта, все казалось ненастоящим, придуманным чародеем компьютерной графики. Сейчас было иначе. От самой мысли о том, что монстр, распластавшийся по дну котловины, может двинуться навстречу и перевалить через кромку, лейтенанта пробрал озноб. Вслед за этим противно заныли зубы.
Настоящие офиуры, они же змеехвостки, близкие родственницы морских звезд, жили в тропических водах. Плоский центральный диск, пять отходящих от него длинных, иногда разветвленных лучей… Кого-то эти странные создания отталкивали, хотя были совершенно безобидны. Кто же мог подумать, что ученые-ксенологи, спешно привлеченные к разработке операции, не найдут лучшего названия для загадочной инопланетной твари?
Но эта тварь намного, неизмеримо превосходила по сложности подлинную змеехвостку. Если не знать о ее неземной сути, она могла бы сойти за творение сумасшедшего архитектора, которому щедро оплатили самые бредовые фантазии.
Центральный купол – неровный, словно продавленный – состоял из беспорядочно переплетенных грифельно-серых отростков. При взгляде на них Малову почему-то представлялись уродливые бронхи великана-мутанта. Над куполом возвышался целый лес не то трубок, не то стержней. Изгибаясь, они неуловимо переходили друг в друга, и эти извивы завораживали не хуже, чем головоломные гравюры искусника Эшера. В наружном скелете щупалец сквозь густую сеть тех же «бронхов» удавалось различить основу – гнутые окружности, корявые дуги и перекрученные спирали. Конец каждого щупальца выглядел обрубленным, но в отверстиях ничего не просматривалось – их затягивал белесый туман.
Свирин повернулся к Малову и обвел его с ног до головы сумрачным взглядом. Так смотрят на сомнительный товар, отказаться от которого не удалось, но воспользоваться им – ни-ни!
– Ну что, лейтенант, – пожевав губами, сказал Свирин. – Пора за работу. Я схожу разузнаю, чем она собирается нас встретить. А ты будешь дожидаться здесь.
В первое мгновение Малову показалось, что он ослышался.
– То есть… как это дожидаться? Мы же одна команда… а подстраховка?
– Команда, говоришь… – Майор потер ручищей могучий загривок чуть пониже шлема. – Не вижу я никакой команды. С Гонтарем пошел бы куда угодно, хоть к главному бесу на вилы. Потому что знаю – вытащит. Мы с ним на пару такого хлебнули, начнешь рассказывать – не поверят. А ты… Пороху-то довелось понюхать?
Малов проглотил оскорбление, но ответил не сразу – боялся сорваться, как с ним случалось на гражданке. Тогда, поставив обидчика на место, он долго расхаживал героем, а сейчас… Лучше не думать.
– Товарищ майор, Гонтаря дать не могли. Он в другом месте, и у него такое задание, с которого не снимают.
– Знаю.
– А у меня высшая квалификация. Все испытания – на «отлично», и практика… в конце концов, есть же инструкция!
– Инстру-у-у-кция… – сквозь зубы протянул Свирин. – Отличник, говоришь, и практика имеется? Да тебя туда вести – все равно что на убой, просто взять и положить на месте! А потом – в глаза родителям смотреть? Думаешь, все просто, как в тестиках? Ни черта! Шарахнет полем четвертого уровня – и расплывешься, словно медуза по асфальту. Подстраховщик, мать его… Тут реальный опыт нужен, а практику свою так называемую засунь знаешь куда?
