– Повсюду вода! – воскликнул Уайлен. – Фонтаны олицетворяют Джеля?
– Источник, – задумчиво произнес Каз, – где смывают все грехи.
– Или где тебя будут топить, чтобы выдавить признание, – сухо добавил Уайлен.
Джеспер фыркнул.
– Какие-то у тебя очень мрачные мысли. Боюсь, Отбросы плохо на тебя влияют.
Чтобы забраться на крышу дрюскелей, они связали два мотка веревки и прицепили к ней крюк. Для Уайлена пришлось сделать петлю, но Джеспер с Казом с легкостью перебрались по веревке, меняя руки с поразительной скоростью. Матиас отнесся к этому переходу с большей осторожностью, и, хотя он этого не показывал, ему совсем не нравилось, как скрипели крепления и натягивалась под его весом веревка.
Каз с Джеспером вытащили его на каменную крышу, и, встав на ноги, фьерданец почувствовал головокружение. Ни в одном другом месте в Ледовом Дворе, ни в одном другом месте на земле Матиас не чувствовал себя так, как здесь, – он был дома. Но дом перевернулся с ног на голову, и жизнь стала видеться под другим углом. Вглядываясь в темноту, он увидел огромные стеклянные пирамиды, которые закрывали окна на крыше. У него появилось тревожное ощущение, что если он посмотрит в одно из них, то увидит себя, тренирующегося в спортивном зале или сидящего за длинным столом в столовой.
Вдалеке, из псарни у контрольно-пропускного пункта, слышались волчий вой и тявканье. Звери не понимали, куда это ночью исчезли их хозяева. Узнали бы они его, если бы он подошел с протянутой рукой? Матиас и сам себя едва узнавал. Среди северных льдов его выбор казался ясным. Но теперь все мысли были изгажены этими бандитами и ворами, но было также и мужество Инеж, и отвага Джеспера, ну и, конечно же, Нина, всегда Нина. Он не мог не признаться себе, что испытал огромное облегчение, когда она вылезла из шахты мусоросжигателя – растрепанная, запыхавшаяся, испуганная, но живая. Когда они с Уайленом вытащили ее из дымохода, он еле заставил себя отпустить девушку.
Нет, Матиас не станет заглядывать в эти окна. Он не может поддаться очередной слабости, особенно в такую ночь, как эта. Пора двигаться дальше.
Они дошли до края крыши, с которого открывался вид на ледяной ров. Отсюда он казался твердым, его отшлифованная поверхность блестела, как зеркало, и освещалась сторожевыми башнями с Белого острова. Но воды рва постоянно двигались, скрытые под тончайшим слоем льда.
Каз закрепил еще одну веревку к краю крыши и приготовился спускаться к берегу.
– Вы знаете, что делать, – обратился он к Джесперу и Уайлену. – Когда пробьет одиннадцать, и ни минутой раньше.
– Когда это я делал что-то раньше времени? – поинтересовался Джеспер.
Каз подобрался перед спуском и исчез за кромкой здания. Матиас последовал за ним, крепко вцепившись в веревку и упираясь босыми ногами в стену. Подняв голову, он увидел, что Джеспер и Уайлен смотрят на него. Но в следующий раз, когда он посмотрел вверх, их не уже было.
Берег вокруг ледяного рва был не более чем тонкой, скользкой полосой белого камня. Каз прижимался к стене и хмуро смотрел на ров.
– Как мы переберемся? Я ничего не вижу.
– Потому что ты недостойный.
– Ага, но и не близорукий. Там ничего нет.
Матиас начал красться вдоль стены, ведя рукой по камню на уровне бедра.
– На Рингкелле дрюскели завершают обряд нашего посвящения. Из претендентов мы становимся новичками-дрюскелями на церемонии у священного ясеня.
– Во время которой с вами общается дерево.
Матиас поборол желание столкнуть Каза в воду.
– Во время которой мы надеемся услышать голос Джеля. Но это последний шаг. Сначала мы должны перейти ледяной ров незамеченными. Если нас посчитают достойными, Джель покажет путь.
На самом деле старшие дрюскели просто передавали секрет того, как пересечь ров, претендентам, которых хотели видеть в своих рядах. Таким образом отсеивались слабые и те, кто не смог удачно влиться в группу. Если тебе удалось найти друзей и показать себя с лучшей стороны, один из братьев отводил тебя в сторону и рассказывал, что в ночь инициации нужно подойти к берегу ледяного рва и провести ладонью по стене сектора дрюскелей. В ее центре ты найдешь выгравированного волка, указывающего, где находится второй стеклянный мост – не такой величественный и выгнутый, как тот, что был перекинут из посольского крыла, а плоский, ровный, и шириной всего в несколько футов. Он находился прямо под замерзшей коркой поверхности, невидимый для глаз, если не знать, куда смотреть. Матиасу рассказал о нем сам командир Брум и поделился хитростью, которая позволяла пересечь его незамеченным.
Хельвару пришлось дважды пройти вдоль стены, прежде чем его пальцы нащупали вырезанного на камне волка. Он быстро коснулся его рукой, отдавая дань традициям, связывающим его с орденом дрюскелей, – таким же древним, как сам Ледяной Двор.
– Здесь.
Каз захромал к нему, прищурился и посмотрел на ров. Парень наклонился, и Матиасу пришлось резко отдернуть его назад.
Он указал на сторожевые башни на вершине стены, окружающей Белый остров.
