— Послушай, идиотка. Только что я встретился с одним торговцем, который, похоже, имеет связь с твоим любимым оружейником из Саракса. Не думаешь, что тот может узнать тебя?
— Переживаешь за меня?
Мне хотелось взвыть.
— За себя, за себя я переживаю. Сдалась ты мне. Когда мы уедем отсюда, делай тут что хочешь. Пока же не привлекай к себе внимания.
Когда я отпустил ее и собрался уходить, она крикнула мне вдогонку:
— Торговцев стало слишком много. Не может быть, чтобы Астор Кальдеро столь легко нашел меня здесь.
Я лишь отмахнулся. Мне порядком надоело строить из себя няньку для безмозглых спутников, с коими свела меня судьба. Нужно просто пережить еще один день.
Почти до самого начала торжеств я провалялся в выделенной мне комнате. Энрико где-то пропадал. Мне принесли чистое белье и наряд взамен моего старого залатанного тряпья — черный камзол и похожего цвета штаны из телячьей кожи. Что ж, буду выглядеть как дворянин. Чтобы соответствовать образу, пришлось воспользоваться услугами брадобрея. Теперь я мог дать фору Энрико.
Когда парень зашел в комнату, я, развалившись на лежанке, кидал в потолок угольки. Вид у Энрико был счастливым.
— Что, все уже готово?
— Да. Много гостей, много столов и еды. Я думаю, не зря мы согласились остаться.
— Ты чего такой радостный? Предвкушаешь бесчеловечное набивание желудка отличной снедью?
— Помнишь ту девушку, что приходила к нам утром? Так вот, потащила она меня в чулан…
Гостей и правда было полно. В пиршественном зале царила жуткая суматоха. Кухарки ставили на столы последние яства. Слуги пытались распределить места так, чтобы никто не обиделся. Из-за таких ошибок, чего доброго, можно головы лишиться, ибо немалая часть гостей — сурового вида рыцари, не терпящие к себе пренебрежительного отношения. Что бы они под этим ни понимали. Были и дамы разных возрастов, прибывшие из соседних поместий вместе с мужьями и свитой. У большого вытянутого окна в середине зала готовились к выступлению музыканты со свирелями, барабанами, скрипками и лютнями. Уже веселили гостей подвыпившие шуты, пригнанные сюда в спешке. Все было готово к празднованию такого замечательного события, как победа храброго Райнера над отрядом разбойников. Это не ошибка — вокруг говорили про то, как он в одиночку их всех до единого поубивал. Мы же подобрали раненого, но не побежденного. Пусть будет так. Пусть он твердит, что убил огнедышащего дракона, — лишь бы нас не беспокоили.
С лестницы сошел Райнер Хамвольд собственной персоной. Зал загудел, приветствуя храбреца. Тот в ответ помахал всем геройской рукой и занял место во главе стола. Мы с Энрико сидели почти на тех же самых местах, что и утром. Вокруг нас стояли горы первоклассной еды и бочонки, полные хмеля.
Слово взяла госпожа Бригитта:
— Мои возлюбленные гости! Сегодняшний день наполняет мое сердце радостью. Я безмерно счастлива наблюдать, как мой сын пользуется своей заслуженной славой. Как щедро делится ею с вами. Как бесчестные злодеи понесли заслуженное наказание, а настоящие герои могут отпраздновать это. Ешьте, пейте, благодарите Первозданного за его милость! Слава отваге!
— Слава! — гаркнула мужская половина зала и принялась уничтожать запасы замка Остерат. Заиграла веселая музыка.
Изрядно наевшись и напившись, я осознал, что зря хотел как можно скорее покинуть чертоги этого прекрасного владения. Надо было прикинуться отцом Алабели и остаться здесь на правах бедного родственника. А судя по взглядам, которыми иногда одаривала меня госпожа Бригитта, я мог бы вообще прибрать этот замок к своим рукам. Вот бы поглядеть тогда на лицо этого Райнера.
Кто-то попросил музыкантов сыграть всем известную мелодию. Рыцари запели. Даже я знал эту старинную песню. Обнял покачивающегося Энрико и принялся надрывать глотку:
Прошло часа три безудержного веселья. Повсеместно зажгли факелы и толстые свечи. Праздник продолжался.
Я почувствовал зов ошалевшего от происходящего желудка. Пришлось на время покинуть стол и пиршественный зал. Ввиду сильного опьянения я так и не обнаружил необходимого помещения. Вместо этого случайно наткнулся на одиноко стоящую в темном углу корзину. Какая удача!
Возвращаясь в зал, я несколько заблудился. Спросил у седой служанки дорогу, но все равно вышел не к залу, а к какому-то хранилищу. Подходя к нему, услышал голоса за приоткрытой дубовой дверью. Один из них принадлежал Райнеру. Другого, хриплого, я никогда не слышал.
