Я заскочил в дом, хоть и знал, что увижу там. Несчастная Паулина была жестоко убита бандитами. Я смог понять, что ее смерть не была быстрой. Ее допрашивали, но как узнать зачем? Зачем им понадобилось убивать ни в чем не повинную женщину, которая не имела никакого богатства? Ответ на этот вопрос мог дать стонущий от раны злодей.
Враг с рассеченным туловищем еще был жив. Кожаная броня не помогла ему в схватке со мной, но рассечение получилось менее глубоким. Он корчил гримасы и цеплял пальцами траву, возясь в собственной крови.
— Кто тебя прислал? — спросил я спокойным голосом.
Он что-то промычал, но я не разобрал ни единого слова. Надавил сапогом на его рану. Он закричал от боли, тяжело задышал, но я смог услышать следующие слова:
— Ты — Фосто. Ты сын деспота Конрада. Сандер. Наш хозяин все понял.
— Какой хозяин? — Мой тон поменялся.
— Ты знаешь, по чьему приказу мы здесь. Эта баба рассказала про тебя все, что знала. Сомнений нет.
— Были еще люди. Где они? Если не скажешь — пеняй на себя.
Бандит попытался засмеяться, но вместо этого закашлялся кровью.
— Я и так не жилец.
— Я могу облегчить твои страдания или просто оставить здесь. Уверен, часов через шесть-восемь ты наконец умрешь.
Он с громадным усилием перевернулся на спину и, глядя на светлеющее небо, произнес:
— Тебя уже должны были убить. Но если ты здесь, то искать тебя будут там, в горах, где ты вырос. Где прятался от мести все эти годы.
Враги не смогли найти меня на постоялом дворе. Теперь они полагались только на слова Паулины. Правдивые слова. Они жаждали моей смерти, и любой человек на их пути был обречен.
— Ты заслужил мою милость, — сказал я бандиту, опуская меч на его грудь.
Я оседлал одну из лошадей поверженных врагов и понесся прочь из Ярва. Мой путь лежал в предгорья. По кратчайшему пути. Я не знал отдыха и был уверен в том, что смогу нагнать наемников Аттора. Смогу напасть, пока они будут на привале. Я загнал своего скакуна, так и не обнаружив их, и потерял драгоценное время в поисках нового.
Все было кончено, когда я добрался до своей деревни. Враги опередили меня, а люди, шокированные их нападением, только начали приходить в себя. Многие не спешили покидать свои укрытия в горных ущельях. Жители смотрели на меня с немым укором, а я глядел на безмолвные тела погубленных Аттором людей. Тело Сандера, его жены и маленького сына. Тело Юдит. Тела еще пятерых крестьян. Их готовили к сожжению и уложили на белые полотна ткани. Лишь один человек — старый плотник — заговорил со мной тогда.
— Моя жена успела спрятаться, когда они нагрянули в дом к господину Сандеру. Она все слышала. Господин схватил оружие, но в их руках уже была Юдит. Убийцы искали тебя, Фосто.
Я молчал, склонив голову. Хотелось выдавить из себя какие-то слова, вопросы, но все это было ни к чему. Злодейство уже совершено. Уже не зальется искренним смехом Юдит, не покажет мне пару трюков жизнерадостный Сандер. Все пошло прахом, все обратилось в пыль, разгоняемую ветром. Последний луч света в моей никчемной жизни погас, а новая цель существования была темна, как самая глубокая пропасть. Эта цель затмевала все разумные мысли, оставляя в сердце лишь клубок из ярости, кровожадности и отчаяния.
Убийцы должны были вернуться в Ярв, но я не встретил никаких отрядов по дороге сюда. Этому было два объяснения: либо они возвращались по другой, более протяженной дороге; либо остановились в городишке неподалеку. Нужно было действовать.
В том городке было не так уж и много питейных заведений. Я посетил два, представляясь, как отбившийся от остальных воин из Ярва. Перед третьей таверной я услышал от служанки с ведром, что четверо моих друзей еще не покинули город.
— Ваших было так много, что не мудрено забыть о некоторых. Те четверо напились, проспали и скоро тоже уедут. Повезло тебе.
Я кивнул и вытащил из ножен меч. Повезло мне лишь отчасти.
Внутри помещения за столом сидели только те четверо. Один уже вырубился, уткнувшись лбом в столешницу, другой пошатывался. Остальные о чем- то вяло переговаривались. Все были вооружены, но ни на меня, ни на мой меч даже взгляд никто не бросил. Пусть это лишь несколько мерзавцев, но разве можно исключать, что именно рука одного из них оборвала жизнь тех, кто был мне дорог? Ответ очевиден.
Я неторопливо шел к ближайшему врагу, крутанул в воздухе меч. Он повернул голову в сторону непонятного шума. Через мгновение эта голова уже катилась по полу. Шею спящего я разрубил вместе с куском стола. Остальные опомнились, попытались убежать, но было поздно. Во время расправы я не произнес ни слова.
Я наткнулся на лагерь врагов спустя сутки после этого. Ночь стояла звездная, безлунная, так что я успел перерезать несколько глоток. Но сил одного человека было недостаточно для полной мести. В отряде наемников остались в живых еще человек двадцать. Поднялась тревога, едва не стоившая мне жизни. Но я успел сбежать. Более того, я успел выкрикнуть, что не оставлю в покое никого из них. И что мои пальцы дотянутся даже до горла Аттора.
На меня была объявлена самая настоящая охота, но я не стал для врагов легкой добычей. Я выдержал все их уловки, ушел от всех засад. Я нашел
