– Я вас ни в чем не упрекаю, Сан Сеич, – мягко сказал Гош. – Очень рад, что у обеих высоких договаривающихся сторон хватило воли и разума, дабы мирно разрешить давно назревший конфликт.
– Издеваешься? – спросил пожилой мужчина с непередаваемой тоской в голосе.
– Боже упаси. Это я так, в рамках общей культурной ситуации. Все у нас сегодня изъясняются высоким штилем, вот и меня потянуло. А всего-то одна женщина на ранчо появилась.
– И ее вы тоже успели обозвать каким-то заковыристым именем. Просветил бы меня, что ли. А то слушаю ваши разговоры и ничего уже не понимаю.
– Да ерунда, Сан Сеич. Была на фронтире такая женщина-рейнджер. Отличалась феноменальной меткостью и ношением мужской одежды. Звали ее Джейн. А поскольку связываться с ней означало чистую беду, так барышню и назвали – Джейн-Беда.
– Что такое фронтир? – поинтересовался Сан Сеич еще более тоскливо.
– Приграничная территория, – ответил Гош несколько смущенно. Раньше он подозревал, что уж такую ерунду провинциальный детский психиатр может вычислить хотя бы по контексту.
– Понятно, – кивнул Сан Сеич, отставляя в сторону пустую чашку. – Тогда понятно. Что ж, умные вы мальчики… Мальчики.
– Очень похоже, – развел руками Гош. Будто извиняясь за то, что вся Россия превратилась в один сплошной фронтир, где действует единственный закон – и тот из области простейшей баллистики.
– Главного зовут Андрей Николаевич, – сказал вдруг, без перехода, Сан Сеич. – Лет примерно столько же, сколько и мне. Кто такой, чем занимался в прошлой жизни – непонятно. Откуда пришел – тоже. Да, сумасшедший. Разумеется.
Гош цыкнул зубом, почесал в затылке и, не найдя, как прокомментировать новость, потянулся к рюмке.
– День открытий, – вздохнул Сан Сеич. – Хоть бы он кончился поскорее, что ли…
– И чего ему надо? – спросил Гош, ставя опустевшую рюмку на стол и глубоко затягиваясь.
– Счастья для всех, – невесело усмехнулся Сан Сеич. – И порядка. Знаешь… Тебе уже, конечно, ребята пересказали, что я им наврал про тебя? Ну да. Так вот, если бы этот Андрей Николаевич не был такой откровенный шизофреник, я бы сам поверил, что так оно и есть. И он – тот самый эмиссар КГБ. Но вот не сходится. Уж слишком болен человек.
– Тем не менее тупые его слушаются.
– А он их любит. Вот они его и слушаются. Он им как отец, понимаешь? Один на всех отец взамен родных, которых бедняжки потеряли. Им сейчас очень нужен старший, который бы их любил и оберегал. Который за них бы думал. Организовал бы. Но главное – чтобы любил.
Гош закусил губу и недобрым взглядом смерил пожилого мужчину.
– Конечно же, – пробормотал он. – Как я сам, дурак, не додумался. Вот она, кнопка. И вы знали. Нужда в родителе – это же общее сейчас для всех, и тупых, и умных. Все мы теперь безотцовщина. И здесь, на ранчо, вы устроили ребятам семью. Ха! А еще удивляетесь, отчего парни так зациклены на истории банды Кида… Один в один все сходится.
– Ты мне расскажешь когда-нибудь? – взмолился Сан Сеич.
– Честно говоря, не знаю. Имеют ребята право на хоть какой-то собственный мир? Тот, который добрый папа не контролирует, в который он не вхож? Как вы-то, профессионал, этого не видите? Сан Сеич, милый, неужели так сложно понять, что вы цепляетесь за своих Регуляторов куда сильнее, чем они за вас?
– Как мне не нравится это словечко – «регуляторы»! – скривился Сан Сеич. – Что, другого не было?
– Это почти то же самое, что объездчики.
– Ну спасибо, утешил.
– Между прочим, – вспомнил Гош. – Отец родной, скажите на милость, почему вы в качестве моей легенды выбрали такую уж совсем откровенную сказку? Психотронное оружие, агенты КГБ… Это же самая дешевая страшилка, которая была в советские времена.
– Вот я и хотел их напугать, – признался Сан Сеич. – Чтобы не разговаривали с тобой лишний раз прежде, чем…
– В расход вывести? – ехидно поинтересовался Гош.
– Да как тебе не стыдно! – Сан Сеич так возмутился, что густо покраснел. – Мне просто хотелось, чтобы ты ушел. Чтобы им не взбрело в голову удерживать тебя. Чтобы они как от чумного…
– Больше не хочется? – спросил Гош вкрадчиво.
– Нет, – помотал головой Сан Сеич.
– Врете, – обвинил его Гош. – Или просто не понимаете. Это вам сегодня не хочется, когда у банды вышел из строя лидер. Завтра Белый оклемается, и вы опять захотите.
– Не так резко, пожалуйста. И мальчики – не банда.
– Станут, – пообещал Гош. – По сценарию положено. Ладно, оставим. Давайте так. Перемирие, идет? Пообещайте, что не будете меня силой
