заходил вчера к тебе домой. Он убедился: пора тебе сообщить.
— Кто вы? — хрипло спросил Митяй, ничуть не сомневаясь, что человек в телевизоре его услышит и поймет. — Что вообще происходит?
— Скоро узнаешь, — спокойно сообщил человек. — Главное, что тебе сейчас следует осознать и принять — теперь ты один из нас.
— Один из кого?
— Из нас. Я понимаю, в это трудно вот так сразу поверить, поэтому, чтобы долго не препираться, — пойди и отхвати себе, например, палец. Газетку можешь не стелить, крови не будет. Потом вернешь на место, ты уже в курсе, как это делается. — Человек на экране взглянул на Митяя, взгляд его был жестким и злым. — Хватит людям владеть вещами. Теперь вещи будут владеть людьми.
Митяя натурально затрясло. Ощущение реальности происходящего окончательно покинуло его, сознание захлестнули мутные волны испуга, растерянности и отчаяния. Он выронил пульт и без сил опрокинулся на диван.
Человек с экрана внимательно и вроде бы с интересом наблюдал за Митяем. А потом телевизор сам собой отключился и почти сразу в прихожей сначала лязгнул замок, на который Митяй запирался, когда находился дома, а потом и дверь негромко стукнула.
— Свои, Митяй! — послышался знакомый голос Дуста.
Митяя от облегчения аж трясти перестало. О том, каким манером Дуст вошел, он в первые мгновения не подумал. А потом уже не было смысла думать.
Дуст по-хозяйски вошел в комнату и остановился напротив Митяя, заслонив телевизор. Одет он был в черный костюм, белую рубашку, черный галстук и черные штиблеты. А кроме того, Митяй впервые увидел Дуста носящим очки — разумеется, в тонкой оправе и с затененными стеклами.
Второй комплект такой же одежды, надетый на магазинные плечики, он держал в вытянутой руке, а под мышкой сжимал обувную коробку.
— Одевайся, — буднично сказал Дуст, бросил плечики с одеждой на диван рядом с Митяем, обувную коробку уронил на пол, а затем вынул из внутреннего кармана черный очешник.
Марина и Сергей Дяченко
Тетраэдр
Книга была написана красными чернилами. В самом конце недоставало страницы, и повесть обрывалась словами: «Когда властитель видит, что гарнизон разбит и город обречен, он в последний раз проходит Дорогу в Небо…»
Дорога в Небо — широкая каменная кладка над площадью. В праздники властитель красуется над толпой, так высоко над простыми смертными, что, кажется, венец его парит в облаках. Недосягаемо высоко. Недостижимо.
«Когда властитель видит, что гарнизон разбит и город обречен…»
Побежденный король бежит по кладке и кидается с помоста головой вниз. Это зрелище должно неимоверно взбодрить истекающих кровью горожан… Зато легенды останутся навечно: как он горделиво шел!
Как расплескались его мозги на мостовой!
И поделом. Кто развратил чиновников? Кто довел до упадка процветающий некогда край? Кто плевать хотел на государственные дела, а развлекался турнирами и совращал женщин?!
— Ваше Величество, мы успеем уйти по тоннелю, если отправимся сию секунду…
Он окружил себя льстецами и подпевалами. Он жестоко затыкал рты, смеющие возражать. И вот — вражеская армия под стенами, и тысячи бойцов никогда уже не встанут с земли.
«Когда властитель видит, что гарнизон разбит…»
Это из «Кодекса властителя», где короли великодушны и сильны. Зачем столь мудрая книга заканчивается самоубийственным приказом?
— Ваше Величество, скорее! Таран уже бьет в ворота…
Да, таран бьет, и солнце в зените. Отличный день, чтобы умереть.
Первый шаг.
— Ваше Величество, зачем?! Можно спастись… Можно укрыться в землях вашего кузена, он примет… Еще не все потеряно, можно заново собрать армию и…
Пятый шаг.
Советники отстали. Трусливые и бесполезные, они будут спасать себя; он сам приблизил этих и разогнал всех прочих. Он так легко лишал поместий, изгонял, казнил…
