– Знаешь про Коровник? – удивился я.
– У Коли от меня секретов нет, – ухмыльнулся Марат. – Я ж не Утюг тупоголовый. Сумрак мне все рассказал. И про фотки, и про бабло, что ты с него стряс. И про часы. Но я не об этом хотел поговорить. Мы сейчас с тобой в одной связке и должны вместе держаться, если выжить хотим. Согласен?
– Давай попробуем. Тогда расскажи про БЭМЗ. Что там такое?
Марат замялся, а потом все же ответил:
– Аномалий битком. И кое-какие без отмычек не взломать.
Это значит, что надо кем-то пожертвовать, тогда остальные пройдут. Некоторые аномалии, например «мясорубка», заполучив человеческую жертву, на время охлопываются – становятся неактивными, безопасными, а потом вновь оживают.
– И сколько там таких?
– Две. На каждую по отмычке. Остальные в запас.
– Выживших на БЭМЗ добиваете? – напрямую спросил я.
– Тебе правду или успокоить? – ухмыльнулся он.
– А ты умеешь отвечать, – я тоже не удержался от усмешки.
Нет смысла спрашивать, поможет ли он мне на БЭМЗ. Союзники мы с ним лишь на время пути. А что будет на заводе, посмотрим. Возможно, он и сам еще не решил, чью сторону принять, и станет действовать по обстоятельствам.
Ладно, доживем – увидим…
– Так что ты думаешь про «синие брызги»? – вернулся к тревожащей его теме Марат. – Видал уже такие или слышал про них?
– Нет, ничего. Но уверен, их нельзя было трогать.
– Почему?
– Марат, ну ты сам подумай. Вспомни о яме в три метра длиной. Кто-то оттуда вылез. А еще рядом с кладбищем пропадают люди. И появляются свежие могилы с необычным хабаром сверху. Тебя это всё не напрягает?
Чвиль вздохнул и признался:
– Когда были на кладбище, я увидел кое-что. Тень вроде. А потом взгляд почувствовал. Странный такой, пристальный, нечеловеческий. От него у меня прямо мороз по коже…
– Словно зимой в полынью нырнул, – договорил я.
– Вот-вот, – Марат поежился. – Ты тоже почуял?
– Ага.
– И что это такое?
Я лишь плечами повел.
– Но мы уже убрались оттуда. По ходу все позади? – Чвиль с надеждой посмотрел на меня.
– Не факт. Караванщики, с которыми шел Архимедик, тоже успели с кладбища слинять. А потом у них трое пропали, – напомнил я. – И еще у нас машины заглохли…
– Касьян! – спохватился Чвиль. – И Смуглый. Думаешь, они уже того?
– Хрен знает. Подождем. Вдруг я ошибаюсь, и они вот-вот будут здесь.
Но отставшие всё не появлялись. Время шло. Мы прождали полчаса, потом час. День приближался к вечеру. Люди начали нервничать.
– Коля, делать-то что будем? – первым поднял тему Литва. – Дольше ждать нельзя, а то к месту ночевки не успеем. Не спать же тут, в чистом поле.
– И чего ты предлагаешь? Пацанов бросить? – окрысился на него «борец за мировую справедливость» Утюг.
– Я говорю, что дальше ждать нельзя! – повысил голос «барьеровец».
– Колян, надо за ними сгонять, – предложил Ястреб. – Давай я мигом обернусь.
– Чвиль, прокатишься с ним? – предложил Марату Сумрак.
Тот мгновение колебался, а потом кивнул. Повернулся ко мне, попросил:
– Давай с нами, Трын-трава, – и тихонько добавил: – Мне так спокойнее.
Ястреб дернулся и зашипел:
– Ты чего эту мразь спрашиваешь? Прикажем, пойдет как миленький, отмычка гребаная!
– Серега, – предостерегающе начал Сумрак.
– Да помню я твое бла-бла-бла, – успокоил его Утюг. – Не боись, не трону его. До БЭМЗ живым дойдет. Если в аномалию не вляпается.
– Значит, пойдете втроем, – подвел итог Сумрак.
Мне ехать не хотелось, но… Во-первых, Марат попросил, а мы с ним вроде как союзники. А во-вторых, влом было бодаться с Сумраком. Он ведь
