делало ему честь и было очень нетипичным для окружения Сумрака. С другой – я не собирался рисковать жизнью из-за тех, кто в скором времени прикончит меня самого. Вполне вероятно, что именно Касьян и влепил бы мне пулю на БЭМЗ, если бы остался к тому моменту жив, конечно.
Чвиль, как и я, не разделял чувства Утюга.
– Не нравится мне здесь, – заявил Марат. – Думаю, надо уходить.
– А Касьян? – уперся Ястреб. – Вдруг он где-то раненый лежит?
– И как мы его будем искать?
– По следам.
– Каким? – Марат развел руками. – Нет же ничего.
– А вешка? Тот кровавый отпечаток на шесте не мог оставить Смуглый, – проявил неожиданную смекалку Утюг. – Если он вляпался в «комариную плешь» здесь, то зачем возвращался назад к вешке, а потом опять полз сюда? А?
– Кто ж его знает? Но мы шли по каплям крови, и они привели нас к нему.
– Смотрите, – заговорил я. – Картина выглядит так, словно «комариная плешь» изначально была у вешек. Смуглый вляпался в нее, но сумел выжить, хватанул окровавленной ладонью шест и пополз сюда. А «плешь» переместилась за ним следом.
– Но «плешь» не «кобра», она за людьми не охотится, – возразил Марат.
– Да, но эта аномалия иногда исчезает со старого места, а новая может появиться где угодно, – настаивал я.
– Ладно. Допустим, что все трое: Смуглый, Касьян и Геша – погибли в «плеши». Но куда все-таки делись машины? – задал резонный вопрос Чвиль.
– Уехали, – тут Утюг и сам понял, что сморозил глупость, и замолчал.
Что машины не могли уехать без водителя, причем не оставляя следов, это было ясно даже ему.
– Не факт, что Касьян погиб в «плеши», – после паузы заговорил Утюг. – Предлагаю прочесать местность.
Я нахмурился. Плохая идея. Раз так, придется высказать им свою догадку. Не хотел говорить, но надо, иначе мы завязнем в поисках до ночи.
– Есть мыслишка, где ваш Касьян. И Геша, – неохотно произнес я.
– И ты, сука, молчишь?! – выкатил на меня зенки Утюг.
– Погоди, – остановил его Марат. – Говори, Игорь.
– Они на кладбище.
– В смысле? – не понял Чвиль.
– В прямом. Подумайте сами. Если отбросить фантастическое предположение, что телеги испарились в воздухе или улетели, остается одно: они и впрямь уехали. А за рулем были Геша и Касьян. Теперь посмотрим на следы от шин. Отсюда они ведут только в две стороны: к кладбищу и к оврагу. Но у оврага пропавшие не появлялись, значит, поехали обратно. То есть на кладбище.
– Но зачем?! – изумился Ястреб.
– Чтобы выкопать себе могилы, – буркнул я.
– Фильтруй базар, гнида, – набычился Утюг.
– Погоди, Серега, – Чвиль положил ему руку на плечо. – По ходу Игорь прав. Я не знаю, сами они копали себе ямы или нет, но боюсь, что там теперь стало на две могилы больше.
Ястреб засопел, насупился, а потом заявил:
– Поедем, посмотри.
– Офигел? – выразил наше с ним общее мнение Марат.
Утюг решительно пошел обратно к вездеходу:
– Я поеду, а вы можете к Сумраку возвращаться.
Мы переглянулись. Остаться без машины и пешком чапать к оврагу, причем до темноты точно не дойдем, или совершить смертельную прогулку на кладбище. Что хуже?
– Ладно, поехали. Только я за рулем, – завопил Чвиль.
…Оба пропавших вездехода действительно стояли у кладбища.
– Пусто, – Ястреб заглянул в кабины телег.
– Кто бы сомневался. Ну что? Убедился? Возвращаемся к нашим? – предложил Чвиль.
– Нет, – замотал головой Утюг. – Пойдем, посмотрим на могилы.
Вот ведь упрямый баран!
– Ладно, – нехотя кивнул Марат.
– Только пускай он идет первым, – указал на меня Утюг.
