– Покажи ей изображения Валериана, – произнес Желтый.
– И она покажет тебе, что он видел, – закончил Синий.
– Да, но… – Лорелин вопросительно посмотрела на медузу, все еще свисающую с клешней субмарины. – Как?
– Ты должна надеть ее…
– …себе на голову…
– …до самых плеч.
Лорелин сморщилась от отвращения.
– Вы шутите.
Троица наградила ее серьезными взглядами.
– Мы никогда не шутим на работе, – заверил ее Синий.
– Через своего рода осмос[6]… – объяснил Бордовый.
– …ты сможешь общаться, – закончил Желтый.
Лорелин с отвращением уставилась на стекающую слизистую массу. В голову прокралась мысль, что доган-дагии просто развлекаются за ее счет, но она поверила словам синеглазого. Эти малыши были скользкими торговцами информацией, но шутить над клиентами было плохо для бизнеса.
К слову, о скользких…
Лорелин заставила себя с осторожностью дотронуться до скользкой медузы, стараясь не отшатнуться от первого же прикосновения.
На голову, по самые плечи. «Ух».
Она глубоко вздохнула, собралась с чувствами, затем подняла прохладное, липкое беспозвоночное.
– Но будь очень осторожна, – произнес Синий предостерегающим тоном, заставив агента помедлить.
– Не оставляй ее на голове дольше одной минуты…
– …потому что затем она начнет питаться…
– …твоими воспоминаниями, – закончил Бордовый.
Лорелин в отвращении уставилась на них. Выдавила из себя короткий, насквозь фальшивый смешок.
– Что
Все трое одновременно моргнули.
– Мы ничего подобного не знаем, – произнес Синий, взвесив все шансы.
– Можешь начинать.
– Удачи, – добавил Желтый.
Лорелин подняла медузу над головой.
– Не забывай, – в голосе синеглазого слышалась вполне искренняя забота.
– Одна минута!
– Не секундой больше!
– Я поняла, – ответила Лорелин и надела себе медузу на голову.
Глава семнадцатая
Скользкое, сочащееся жидкостью тело медузы шлепнулось на голову Лорелин и обхватило ее стройное тело вплоть до талии. Это было даже еще более отвратительное ощущение, чем она предполагала. Когда студенистое тело прижалось к ее носу и рту, девушке пришлось бороться с внезапно нахлынувшим приступом паники. Однако же до агента дошло, что каким-то образом она по-прежнему может дышать.
Лорелин отбросила в сторону все мысли о тошноте и отвращении и сконцентрировалась на Валериане.
Мысленно она попыталась представить его себе так ясно, как только могла. Она постаралась вспомнить все: его лицо, его смех, его хитрое, игривое превосходство. Его голос, его запах, ощущение его прикосновения. Ощущение его губ на губах Лорелин. То, как он глядел на нее, когда держал в объятиях непосредственно перед прибытием на станцию. Какими широко раскрытыми нежными глазами он смотрел на нее, пока она вываливала на него свои самые сокровенные мысли, которыми никогда и ни с кем не делилась. Девушка внезапно осознала, что он трепетал перед ответом, прямо перед тем мигом, когда их прервали.
Трепетала и она.
«Валериан…»
Внезапно, хотя ее глаза все еще были закрыты, Лорелин снова могла видеть.
Она пыталась выбраться из гелеобразного кокона, которым жемчужники…
Нет. Не она.
Валериан.
