«Командир, алярм! – раздался в голове мыслеголос Шапиро. – Они заминировали здание! Бомба прячется где-то на территории прокуратуры! Это не Бомба Хаоса, слава богу, но и не обычный фугас – кое-что пострашней! От всего комплекса Правительства останется только пыль!»
«Чёрт! Отключить линию подрыва сможешь?»
«Бомба имеет свой инициатор, автономный. Его дистанционно не отключишь».
«Попытайся что-нибудь сделать!»
«Уже пытаюсь».
Меркель встал.
– Что ж, спасибо за предупреждение, камрад Горюнов. Прямо скажем, Фигура Высочайшего Поклонения из вас не получилась. Во всяком случае, я поклоняться вам не стану. Сейчас мы пройдём вместе в одну комнатку…
– Сядь! – проговорил Руслан металлическим голосом, одновременно разряжая «Медузу Горгону». – Объясню тебе твою задачу! Будешь выполнять всё, что я прикажу!
К его удивлению, Меркель не застыл, парализованный, несмотря на раппорт. Он склонил голову к плечу, прислушался к себе, растянул губы в презрительной ухмылке.
– Кажется, это гипноиндуктор «удав». Или «Медуза»? А мне сообщили, что вы безоружны. Научились, однако, ваши спецы прятать оружие, отдаю им должное. Впрочем, вам это не поможет, герр Горюнов. Я защищён намного лучше, чем вы думаете. А вот поможет ли ваш «вшинник» вам?
На голову Руслана рухнул потолок.
Он ждал удара, однако пришлось собрать волю в кулак и отбивать разряд неведомого излучателя при полной концентрации душевных сил и психических запасов, хотя эта борьба и замедлила его реакцию.
– Что и требовалось доказать, – удовлетворённо проговорил Меркель. – Вольфганг, зайди.
В кабинет вошёл синеволосый командир охраны.
И в это время Руслан встал.
Меркель, снисходительно указавший на него пальцем, удивлённо вскинул брови, но сказать больше ничего не успел.
Руслан выстрелил в синеволосого, затем, призвав на помощь
Несколько мгновений они бились насмерть – эго Вальтера Меркеля, поддерживаемое программой-матрицей резидента Знающих, и личность Руслана, опиравшаяся на энергетику войдиков. Потом воля Руслана взяла верх, «сдавила горло» воле противника, и Меркель перестал сопротивляться. Впервые в жизни Руслан соединил в себе две личности, два сознания и мог управлять и собой, и телом генпрокурора.
Посмотрел на застывшего помощника глазами Меркеля.
– Приведи… обоих… фрау и русского командора… живо!
Вольфганг послушно повернулся и вышел.
Руслан начал было копаться в памяти пленника, но тот зашатался на грани обморока, и Руслан толчком воли усадил Меркеля в кресло.
– Сидеть! Не думать! Ждать!
«Плохо дело, командир! – принесла рация менара голос Шапиро. – Я не смогу обезвредить бомбу из операционного терминала».
«Где она установлена конкретно?»
«Конкретно нигде. Разрабатывала схему подрыва очень хитрая сволочь! По сути, полы всех этажей Генпрокуратуры и есть бомба, мы по ней ходим. И при этом инициировать её можно с любой точки площади любого этажа».
«Хочешь сказать, что её может взорвать любой человек?»
«Не любой, только тот, у кого есть коммандер, скорее всего имплант, но этого человека мы не знаем».
«Меркель?»
«Вряд ли, эта тварь хочет жить красиво, погибать ей ни к чему».
«Попробуй вычислить, кто носит имплант коммандера».
«Ищу».
«И ещё: если Грымов сейчас начнёт штурм…»
«Шестёрка с коммандером по приказу Меркеля введёт в действие взрыватель, и всем нам кранты. Да и всему Правительству тоже».
«Понял, работай».
Руслан сел напротив осоловевшего Меркеля, по-прежнему управляя одновременно двумя телами. Попытался снова прочитать его мысли. Наткнулся на колючую мысленную конструкцию, абсолютно чуждую всему человеческому опыту. Понял, что это программа – «душа дьявола», захватившая власть над волей и мыслесферой Меркеля. Впрочем, и душа самого генпрокурора была не менее кусачей и чёрной, продолжая биться в мысленных «руках» противника и грозя вырваться на свободу.
