– А можно узнать, к какому? – заинтересовалась Ольга.
Снайпер, как раз продевавший леску в ушко крючка, кивнул, затем затянул какой-то хитрый узелок и криво усмехнулся:
– Хочу выяснить, способна ли пищеварительная система уроженцев планеты Земля усваивать инопланетную органику…
Фролова поежилась:
– Это может быть опасно!
– Вы считаете, что лучше пустить на мясо кого-нибудь из ваших в меру упитанных телохранителей?!
– Не надо. Они мне еще пригодятся…
– Ага. Да и химии в них многовато…
– А если серьезно?
– Если серьезно, то с продуктами у нас полная задница. Значит, не сегодня-завтра нам придется переходить на подножный корм. Выпадать в осадок сразу всей толпой небезопасно, значит, кому-то из ваших телохранителей придется побыть подопытной свинкой…
С продуктами было действительно хреновее некуда: в тот день, когда скотина Арвид ап-Лагаррат выдернул их из спортзала, Ольга и ее спутники собирали на ринге только снаряжение. Поэтому здесь, на Иллемаре, питались только тем, что оказалось в рюкзаке у Вересаева.
– А почему именно рыба? – после небольшой паузы поинтересовалась девушка.
Максим насмешливо прищурился:
– Вам отвечать на этот вопрос или на тот, который крутится у вас на языке?
– Ответ на тот я нашла сама… – вздохнула Ольга. Потом пришла к выводу, что с нетранспортабельным Вересаевым им будет совсем хреново, и добавила: – Да и на этот, собственно, тоже…
Глава 13
Максим Вересаев
…Несмотря на все старания врачей, пациент все-таки выжил. В смысле, в течение восьми контрольных часов не почувствовал ни одного симптома пищевого отравления. А уже к полудню нагло потребовал продолжения банкета. По-хорошему, эксперимент стоило повторить как минимум еще раза два и собрать чуть больше статистического материала. Но, здраво рассудив, что переходить на подножный корм нам придется в любом случае, я решил не валять дурака. То есть самоотверженность Костика оценил, но потенциальную отраву – филе здоровенной рыбины, размерами смахивающей на сома, а костлявостью на леща – зажал. Вернее, протянул один шампур несостоявшейся жертве, а остальные пододвинул к себе и с наслаждением продегустировал первый кусочек.
Госпожа Фролова, лишенная возможности получать гастрономическое удовольствие, посмотрела на меня, как Ленин на буржуазию. И вместо того, чтобы вытащить из моего рюкзака иностранный-преиностранный сухпай и начать его радостно уминать, принялась как-то уж очень многозначительно поглаживать ствол своего карабина.
– Костей в ней – просто застрелиться! – не выдержав безмолвных угроз, на всякий случай признался я. – Ну и на вкус – не сникерс…
– Не сникерс… – закатив глаза от удовольствия, поддержал меня Бардин. – А еще не «Баунти», не «Марс» и не «Твикс»!
– Блин, как же я вас ненавижу! – сглотнув слюну, выдохнула Ольга.
– Почему это? – «удивился» я. – Если досье не врут, то и вы, и Коростелев Анатолий Иванович предпочитаете мясо. А к рыбе, соответственно, абсолютно равнодушны.
Девушка онемела от возмущения. Затем уперла кулачки в бока, набрала в грудь воздуха и нехорошо нахмурилась:
– Это что, единственная причина, из-за которой вы жрете в одну харю?!
– В две… – усиленно стараясь не заржать, уточнил Бардин.
– Ну, в две!
Я изобразил удивление:
– А что, этого ма-…?
Дальше воздух можно было не сотрясать – не успел я договорить слово «мало», как Ольга упала на бок, подхватила с импровизированного стола сразу два шампура и, не вставая, стянула с одного из них первый кусочек.
– М-м-м, какая вкуснятина!!! – простонала она буквально через мгновение. – Максим, какая же ты сволочь!
…Место дневки ребята покинули сытыми и настолько счастливыми, что первые минут двадцать перли в гору раза в полтора быстрее, чем я рассчитывал. Потом скорость, конечно же, упала, и где-то через полтора часа мы «вышли» на крейсерскую скорость километр в неделю.
То, что мы идем слишком медленно, ребята, безусловно, понимали. Поэтому усиленно пытались компенсировать свою немощь работой ума. Коростелев, двигавшийся первым, учился изображать сонар. То есть реагировал на любое шевеление в переднем секторе или на посторонние звуки. Зато того, что творится в кронах деревьев, он не видел в упор и периодически забывал смотреть под ноги. Бардин, как и полагается толковому телохранителю, шагавший чуть позади и правее своей хозяйки, неплохо контролировал левую сторону тропы. А еще старательно держал дистанцию и даже пытался
