с утонувшими животными, кровь на песке, стражников губернатора, загонявших людей плетьми в тюремные повозки-клети.
Я крепко зажмурилась, чтобы ничего не видеть, но за веками вскипали и опадали черно-красные волны.
Потом Па говорил что-то мне в ухо, дверь открывалась и закрывалась, чья-то ладонь гладила меня по голове. Меня пронесли мимо шепчущих карт и положили на кровать.
– Чертова нога. Из-за нее я и не успел…
– Мне надо уходить. Они придут за мной.
– Так это ты? Корабль и…
– Корабль – да, но не животные. Мы всего лишь выпустили скот из загона, но в воду никого не загоняли.
– Я тебе верю. Мне пришлось запереть Мисс Ла и Пепа в кабинете. Они всю ночь пытались вырваться.
– Мне пора, – я услышала, как Пабло идет к выходу, но тут в дверь постучали.
Я села.
– Кто там? – нервно спросил Па.
Ответа не последовало, только еще один удар в дверь.
– Беги! – шепнул Па.
Я услышала, как Пабло метнулся к задней двери и споткнулся о лавку. И тут же передняя дверь распахнулась от очередного пинка.
В комнату вошел мужчина в синей форме губернаторской стражи. Высокий, с изрезанным шрамом лицом и кустистыми бровями над холодными серо- голубыми глазами. Не сказав ни слова, он отвел руку с хлыстом, но я вскрикнула, и Пабло повернулся и пригнулся, так что удар принял на себя стол.
Пабло бросился на стража, повалил на пол и, вырвав хлыст, отшвырнул подальше, к противоположной стене. Он уже поднял руку, но Па схватил его за запястье.
– Уходи!
Пабло растерялся на мгновение, потом бросился к болтавшейся на петлях передней двери, но вдруг остановился и медленно отступил. На пороге появилась Маша с набухающим на лбу синяком. Второй стражник шел следом, держа ее за связанные за спиной руки.
Пабло словно поник. Первый стражник поднялся и сплюнул на пол кровь. Пабло протянул руки, и страж, сняв с пояса наручники, защелкнул их у него на запястьях, после чего ударил арестованного по лицу.
– Пожалуйста, – запричитала Маша, – он ведь всего лишь мальчишка!
– Молчать!
Второй стражник тоже отцепил с пояса наручники.
– Она же ничего не сделала! – запротестовал Пабло.
– У нас приказ.
Третий стражник выкручивал руки Па.
– Его тоже там не было, – я выбежала вперед. – Он был дома, со мной.
– Я не могу оставить дочь одну, – Па пытался сопротивляться, но его никто не слушал.
– Пожалуйста, – всхлипнула я. – Не забирайте его, он ничего не сделал. Пожалуйста, не…
Стражник занес руку с плетью…
– Нет! – крикнул Па. – Нет, Изабелла!
Я отступила, а их обоих вытолкали за дверь. Двое державших Пабло настороженно посматривали на него, но я знала, что убегать он не станет из-за матери.
Меня как будто парализовало. Язык прилип к нёбу. Я не могла допустить, чтобы они забрали Па, но и не представляла, как остановить стражников. Арестантов загнали в тюремную повозку. Поднимаясь по ступенькам, Па поморщился от боли. Я вернулась в дом, обежала взглядом комнату, нашла стоявшую у стены палку, схватила ее и сунула через решетки в руки Па.
Но первый стражник, тот, с холодными глазами и хлыстом, увидел и, вырвав палку у Па, сломал ее о колено и бросил на землю. Повозка покатилась вниз с холма, а я опустилась на колени и стала собирать обломки.
Я не знала, что делать с собой. Дом заполнился запахом горящего губернаторского корабля. Я сидела на кровати с обломками палки и плакала. Плакала до боли, так что глаза опухли и внутри осталась пустота.
А потом в кабинете скорбно замяукал Пеп.
Кот снова стал самим собой и, увидев меня, потерся о мои ноги. Мисс Ла, похоже, тоже успокоилась и поклевала с руки. Я открыла клетку и покормила их обоих, а потом вышла в сад, чтобы не слушать молчания дома. Даже карты и те перестали шептаться.
В воздухе все еще висел дым. Я представила корабль – с упавшими, как подрезанные крылья, парусами и мачтами. Вот из-за чего так разозлился
