Мне надо, чтобы ты это знал.
Он услышал, как Джульетта глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Лукас представил, как она сидит там, совсем одна в бункере, если не считать того сумасшедшего, микрофон почти прижат к губам, она тяжело и раздраженно дышит, но очень на него надеется.
— Лукас, ты знаешь, что я на стороне правды? И что ты работаешь на безумца?
— Всё вокруг — сумасшествие. И все сумасшедшие. Я вот что знаю: мы тут сидели в Ай-Ти, надеясь, что ничего плохого не случится, и худшее, что мы могли представить, пришло к нам.
Джульетта снова медленно выдохнула, и Лукас подумал о том, что рассказал ей о восстании. И о том, чего не стал рассказывать.
— Я помню, ты говорил о том, что сделали мои люди, но ты понимаешь, почему они пришли? Понимаешь? Было необходимо что-то сделать, Лукас. И
Лукас пожал плечами, забыв, что она его не видит. Хоть они и разговаривали часто, он все еще не привык вот так с кем-то общаться.
— Ты находишься там, где можешь помочь, — сказала она.
— Я не
— Никто из нас не просился туда, где мы сейчас находимся, — холодно напомнила она.
Лукас помолчал, думая о том, где она сейчас и через что прошла, чтобы там оказаться.
— Но раз уж судьба так распорядилась, мы, по крайней мере, можем контролировать свои поступки, — произнесла Джульетта.
— Мне, пожалуй, пора заканчивать. — Он набрал в грудь немного воздуха. Ему не хотелось думать о поступках и судьбе. Не хотелось разговаривать на эту тему. — Петер скоро принесет мне ужин, — солгал он.
В наступившей тишине он четко различал ее дыхание — словно слушал мысли.
— Ладно. Поняла. Мне нужно испытать этот комбинезон. Да, слушай, если с ним все будет в порядке, я, наверное, не смогу выходить на связь какое-то время. Так что если я не позвоню через день-два…
— Просто будь осторожна.
— Буду. И помни, что я сказала, Лукас. То, что мы делаем, определяет то, кто мы есть. Ты не один из них. Твое место не там. Пожалуйста, не забывай об этом.
Лукас что-то пробормотал, соглашаясь, и Джульетта попрощалась. Он все еще слышал ее голос, когда вытащил штекер из разъема.
Вместо того чтобы уложить гарнитуру в мешочек, он прислонился к серверу и прижал наушники ладонями, думая о том, что он сделал и кем он был.
Ему хотелось свернуться калачиком и заплакать, просто закрыть глаза и заставить мир исчезнуть. Но он знал, что если закроет их, если позволит себе погрузиться во мрак, то увидит только
61
«…Я же сказал в четверг, что принесу ее тебе через два дня».
«Черт побери, два дня уже прошли, Карл. Ты вообще понимаешь, что очистка завтра утром?»
«А ты понимаешь, что сегодня — все еще сегодня?»
«Не строй из себя умника. Тащи ко мне наверх папку, и быстро. Клянусь, если это дерьмо вывалится из-за того, что ты…»
«Да принесу я ее. Успокойся, приятель. Я тебе немного нервишки пощекотал. Расслабься».
«Расслабься… Да пошел ты! Завтра расслаблюсь. Все, конец связи. А ты давай пошевеливайся».
«Все, уже выхожу…»
Ширли сидела, упершись локтями в рабочий стол Уокера и обхватив голову руками.
— Да что вообще происходит? — спросила она. — Уок, что это?
Уокер сидел, нацепив увеличительные линзы. Он макнул вырванный из кисточки волосок в белую краску, налитую в крышечку от грунтовки. Потом
