продолжаю наблюдать за группой — парни начинают потихоньку стягиваться к нам, чувствуя неладное.
— Слушаю, командир. — Казбек смотрит прямо в глаза.
— Какое ты имеешь отношение к Ефименко?
— Никакого… — недоуменно произносит он, как бы невзначай делая шаг назад, но Окунев останавливает его, берясь рукой за алимовский пулемет.
— Врет, я чувствую. — Прямо пальцем беру из банки фарш и кладу себе в рот — вкусно.
— Алим, сними ремень «Перфоратора». — Тот пожимает плечами и выполняет приказ, демонстрируя всем своим видом оскорбленную невинность. Окунев щелчком открывает ствольную коробку и вытаскивает ленту, отсоединяя рукав боепитания. Не глядя передает назад его оружие — Худой принимает. — Ты же знаешь, Колдун все равно заставит тебя говорить. Лучше расскажи сам.
— Командир, ты чего? — Казбек кидает шлем на пол и расстегивает на груди штурмовую бронекуртку. — На вот, сам посмотри, — вытаскивает какой- то продолговатый темный предмет.
Макс всматривается в него, пытаясь понять, что это такое; я безуспешно стараюсь рассмотреть ауру… Нож? Казбек вдруг взрывается стремительными движениями — гораздо быстрее, чем позволяют руны, нарисованные мной на броне! В руках — длинный клинок. Наносит удар Максу, тот отлетает в сторону, и несется ко мне. У меня из щупальца выпадает недоеденная банка, а изо рта — фарш, еле успеваю мысленно произнести заклинание из сферы «воздуха». Казбека сбивает воздушный вихрь, «оковы» безжалостно сдирают с него зачарованную одежду и, повинуясь моей воле, распинают его на ближайшей стене.
— Не понял! — Я кидаюсь к телу командира — у Максима длинный порез через всю грудь! Что за хрень? Как можно сталью пробить активированную руну нерушимости? Опускаюсь на колени — твою ж налево! Нож с легкостью проходит через несколько ребер, углубляется в тело на пятнадцать сантиметров, разрезает легкое и печень. Я сыплю медицинскими заклинаниями, вкачивая в них прорву энергии. Успел! Макс пока без сознания, восстанавливается.
Вытираю вспотевшее лицо и оглядываюсь — вся группа замерла, большинство стволов направлены на теперь уже бывшего товарища.
— Казбек, урод! — Меня слегка потряхивает; активирую «правду», вешаю на него и задумываюсь, с чего начать. — Какие у тебя есть приказы относительно меня?
— Приказ при явном нарушении Колдуном задач по сохранению оборудования, документации и персонала лаборатории принять меры к его нейтрализации и ликвидации. — Его лицо перекашивает, слова вылетают изо рта против воли.
— Кто отдал тебе этот приказ? — спрашиваю, опасаясь, что скажет «Муромцев».
— Генерал Федоров.
— Кто?! — Очнувшийся Окунев теперь с ненавистью смотрит на бывшего подчиненного. — Ты что несешь, тварь?
Алим вдруг начинает бледнеть. Губы моментально синеют. Я прыгаю к нему. Нога подводит, выворачивается назад, еле удерживаю равновесие. Взмах левой рукой — «коготь», шипя, разрезает грудину, левое щупальце проникает внутрь и начинает массировать остановившееся сердце. Вот гады! Значит, это правда! Есть у них технологии, позволяющие следить за молчанием подчиненных! Активирую заклинания одно за другим — похоже, бесполезно. Мозг не дает команд на поддержание сердечной деятельности.
— Ху из дженерал Федорофф? — обращаюсь к подавленно молчащему Окуневу. Он с трудом поднимается на ноги.
— Заместитель руководителя их департамента… — Окунь выпрямляется, не прекращая разглядывать затянувшуюся рану. — Только непонятно, он-то каким боком сюда…
Как здорово! Просто охренительно… Смотрю в лицо Казбека — сдох, падаль!
— Чувствую я, Максим, грядущие перестановки в вашем руководстве… — подбираю пластиковый контейнер от сухпая, сажусь на корточки и «водяным лезвием» отсекаю руку Казбека, сжимающую нож. Откуда у него зачарованный до такого уровня клинок? Хотя, догадаться нетрудно… Под внимательными взглядами группы успеваю набрать пару литров крови, перевернув труп вниз головой. — Ну а че? С паршивой овцы хоть шерсти клок…
Голем подает закуклившегося вампира — в задумчивости лапами «паука» кручу хитиновый (на вид и на ощупь) кокон.
— Ну, и где у тебя дырка? Куда лить-то? — вспоминаю анекдот с этими словами и начинаю нервно хихикать, проливая кровь на вампира — она тут же впитывается. — Ага…
Выливаю на вампира всю плошку крови — хватит или придется еще кого-то искать? Кокон подергивается туманом, и вот Стас уже встает, морщится и плюет на пол.
— Как будто тухлятины наелся… Свежачка не осталось? — трет свою лысую как коленка голову. Насмешливо оглядывает всю группу. Парни с интересом смотрят на него — привыкли, видать, что действительность не такая, как кажется. — Ну да, вампир я. Только не надо в меня вбивать осиновые колья — у меня на них жуткая аллергия! Насморк на два дня обеспечен.
— Ты, самое главное, целоваться к нам не лезь, зубастик, — ухмыляется Утес, угрожающе помахивая шлемом. — И никто тебе никуда ничего не
