именно эту сказку, но как бы мне кошмары сниться не начали от таких сюжетов. На Кира, впрочем, кажется, впечатления не произвело.
– Последняя сказка была ужасная, – сообщаю мужу, укладываясь в постель.
– Да-а, – урчит Азамат. – Она очень древняя, а в древних сказках больше символов, чем красоты. Но я подумал, что Киру будет полезно ее послушать. Материнское молоко – это очень важный символ на Муданге. Ты ведь знаешь, у нас женщины редко кормят сами, так что это своего рода благословение Богини-Матери. Спасибо тебе, что его угостила. Я подумывал тебя попросить, но решил, что это будет уже слишком, ты и так его очень хорошо приняла.
– Он поэтому десять раз разрешения просил? И потом благодарил тебя за что-то? Я уж так и подумала, что тут какое скрытое значение.
– Да уж какое скрытое, – хмыкает Азамат. – Его родная мать ему ни капли не дала в свое время, а тут вдруг ты, чужая, в общем, женщина, предлагаешь целую бутылку. Вот это я понимаю, прием в семью.
– Давно бы сказал, – пожимаю плечами. – Может, он бы быстрее к нам привык.
– Я думаю, если бы ты ему прямо сразу молока предложила, он бы решил, что мы опасные безумцы, – смеется Азамат. – По-моему, все вышло просто отлично, потому что не нарочно. Может, он теперь успокоится наконец. Эх-х… – Азамат подгребает меня поближе и трется щекой о мою макушку. – Может, кончились наши невзгоды, как ты считаешь?
– Не загадывай, – кривлюсь я. –
Лошадь – это не только средство передвижения и спутник жизни, это еще и классная увлекательная игрушка, навроде нового телефона. И мои мальчики явно в детстве не наигрались. Вот уже полдня выгуливают своих скотов, меряются, чей выше прыгает, и учат мелкого командам. Он, правда, визжит все что угодно, только не то, что нужно, и лошади немного нервничают.
Я постояла понаблюдала за этим развлечением минут двадцать, зевнула и пошла домой консультировать страждущих на форуме. И вот как раз когда я обдумываю, как бы потактичнее и попонятнее объяснить некоему зажиточному фермеру, что с его сыном все хорошо, а вот у него самого запущенная паранойя, мне звонит Алтонгирел.
То есть звонит он не совсем мне, а просто на местный большой бук, которым мы с Азаматом пользуемся неразличимо.
– А, – говорит, – это ты. Здравствуй. Где Азамат?
– Выгуливает детей и зверей, – отвечаю. – И тебе привет.
Алтонгирел откачивается сначала в одну сторону, потом в другую, как будто хочет удостовериться, что муж не стоит у меня за спиной, подслушивая разговор.
– Да нету его, – говорю. – Он на стоянке.
– Угу. – Алтонгирел усаживается поудобнее и вдруг пригибается к экрану и спрашивает шепотом: – Ну как они ладят?
– Последние пару дней ничего, – задумчиво склоняю голову. – Хотя Кир по-прежнему странноватый. Вроде все хорошо, всем доволен, вдруг смотришь – опять надулся. Вчера, например…
Я кратко пересказываю вчерашний эпизод с побитым пастухом. Алтонгирел смотрит на меня пристально и корчит самые невообразимые рожи. В конце он страдальчески потирает лоб и некоторое время молчит.
– Что скажешь, духовник? – спрашиваю.
– Наверное, хорошо, – медленно начинает Алтонгирел, – что Азамат двинул этому полудурку.
– Конечно, хорошо, – удивляюсь я. – Есть сомнения?
– Я в том смысле, – продолжает Алтоша, – что раньше бы он так не сделал. До твоего появления он принимал оскорбления как должное, никому даже в голову не приходило, что ему обидно…
Я нетерпеливо вздыхаю.
– Ну естественно, у него с тех пор повысилась самооценка! Если ты не заметил, его вообще-то Императором сделали, а такие вещи обычно влияют на отношение к себе, знаешь ли. Я поражаюсь, как этот козел посмел рот открыть. Это ж надо быть таким кретином, чтобы опустить сына Императора в его присутствии! На что он рассчитывал, интересно? Что Азамат глухой?
– В том-то и дело, – хмурится Алтонгирел. – Если бы этот мужик самого Азамата оскорбил, Азамат бы сдержался. Он вспылил из-за мальчишки. Это, конечно, тоже кое-что говорит об этом… как ты его называешь… самомнении. Пастух, конечно, идиот, но сама ситуация показательна: народ не принимает безродного князя.
– Но официально Кир – не безродный, – возражаю я.
– Ага. И все, конечно, верят.
– Хочешь сказать, Азамату что-то угрожает? – озабоченно спрашиваю я.
Алтонгирел пожимает плечами.
– Он сам себе главная угроза. Надо было найти мальчишке приличную семью на Гарнете, а лучше еще подальше, назначить пособие и расслабиться. Кого повоспитывать-то найдется, вон у тебя спиногрыз растет. А Азамату этот мальчишка важнее должности. Ну как так можно? – Алтонгирел тяжело
