сущая мелочь. Бывают, к сожалению, вещи и страшней, намного страшней. И тем не менее возможность родить выдающейся силы мага перекрывает все риски.
А теперь посмотрим с этой точки зрения на ситуацию Таналя. Еще недавно он не мог себе позволить ребенка, не ухудшив собственного положения. Вряд ли он этого ребенка, конечно, и хотел, но, как и большинство его соотечественников, начиная от последнего нищего и заканчивая королем, знал, что потомством лучше обзаводиться именно в Войну Стихий, хочешь ты там детей или не хочешь — дело уже десятое. И потом, это принцу позволено тянуть с такими вещами, а для короля наследник — это уже дело не личное, а государственное.
Девушка, которую он любит и на которой готов жениться, беременна, и этого уже не изменить, но ребенок мог родиться не просто полукровкой, но, возможно, очень слабым магом или вообще не магом. Надо думать, Таналь это прекрасно понимал с самого начала, однако вопреки здравому смыслу готов был жениться, тем самым признав этого еще не рожденного ребенка наследником. Конечно, ничего этот ребенок не унаследовал бы в таком случае, потому что полукровка, да еще и без магии в любом случае прожил бы куда как меньше чистокровного эльфа. Разумеется, власть можно получить тем же способом, что и сам Таналь, да только эльфы за слабым полукровкой не пойдут, в некоторых вещах они потрясающе консервативны. То есть если подумать, Таналь при любом раскладе ничем не рисковал.
И тут внезапно — такая потрясающая новость. Будущий наследник предположительно может родиться даже более сильным магом, чем его отец. И это — с учетом того, что и сам Таналь, по меркам Арейлы, — уникум, подобные ему не в каждую Войну Стихий рождаются. А чтобы при такой силе — еще и без каких-нибудь очень заметных дефектов, так и вовсе не бывает. То есть его не рожденный еще сын (почему я, кстати, так уверена, что сын?) уникален.
Мне уже даже не хочется задавать вопрос, почему все так случилось. Почему Таналь, который столько времени ухитрялся избегать подобных ситуаций, хоть его активно подталкивали обзавестись потомством, смог проколоться буквально с первой встречной имперкой? Все это слишком странно, чтобы быть обычным совпадением, и чем дальше, тем больше я подозреваю, что пресловутая Война Стихий — всеобъемлющая сила, которая каким-то образом влияет на окружающий мир даже вне Арейлы, если там есть хоть кто-то, родившийся под ее покровительством. Может быть, Таналь, сам того не подозревая, является чем-то вроде проводника?
И такими же родятся мои близнецы и дети Глории. Кто-то из них, вероятно, станет часто бывать в Империи или и вовсе поселится здесь, вспомнить хотя бы намеки лорда Миринда на судьбу моей дочери. И не стоит еще забывать о драконах, которые стараются выводить потомство исключительно в Войну Стихий, а потом свободно болтаются по другим мирам. Они, кстати, теперь тоже знают дорогу в Империю. Господи, как подумаю обо всем, волосы дыбом встают, так и мерещится некая зловещая сила, постепенно захватывающая Вселенную.
Брр, хватит! Еще немного, и я так додумаюсь до совершенно нереальных ужасов.
Зря от разговора отвлеклась, между прочим. Пока я строила безумные теории, разгорелся нешуточный спор.
Анабель, видимо ощутив поддержку в лице своего возлюбленного, в категорической форме заявила, что теперь с ним ни за что не расстанется. Никакие увещевания родителей и попытки образумить на нее не действовали (Таналь лишь помалкивал, не вставая ни на чью сторону), а уж заверения, что это все — для ее же блага, и вовсе были лишними. Тут Бель, как говорится, закусила удила.
— Да плевать мне на это благо, что б вы в нем понимали! Нашли тоже счастье — выходить замуж за какого-то урода, которому нужно только мое приданое! А о моих чувствах вы подумали?! Я все равно останусь с Таналем!
Причину такого взрыва понять было несложно, вообще-то девушка она совершеннолетняя, так что влияние родителей должно быть ограниченно, но это, как говорится, в идеале. А на практике любые попытки бунта легко пресекаются угрозой отлучить от семьи и лишить содержания. Куда бы она делась без средств к существованию, жилья и наверняка без какой-либо профессии? Да еще и беременная. Конечно, и при таких условиях девицы сбегают из отчего дома, но это когда положение совсем уж критическое. Бель, видимо, до последнего надеялась, что ситуация разрешится каким-нибудь менее радикальным способом. Ну и о воспитании не стоит забывать, все же не так просто отказаться от того, что было частью твоей жизни с самого рождения. А тут — Таналь. Но Анабель все-таки отчаянная, это мы знаем, что братец готов был выкрасть невесту вопреки воле родителей и любым санкциям с их стороны и уже не отступится от своих намерений. Она-то в этом быть уверена не может.
Леди Вероника, очевидно, думала так же, потому что ее вопрос прозвучал ехидно:
— И в качестве кого же ты намерена с ним остаться, позволь спросить?
— Да хотя бы в качестве любовницы! Таналь, ты ведь возьмешь меня без титула и приданого? — И глазки такие умильные, ресничками на него хлоп- хлоп, у его эльфийского величества тут же инстинкты взыграли, обнять покрепче и к себе прижать.
Таналь-то, понятно, возьмет, и даже не в любовницы, это, по-моему, даже барон с баронессой уже осознали, тем более он и руки Анабель у них просил. Но что-то Бель разошлась не на шутку. Притормозить ее, что ли, немного? А то ведь рассорится сейчас с родителями, а ведь мы их уже почти уговорили. Ну, мне, во всяком случае, так кажется.
— Давайте успокоимся все, — решаю все-таки встрять в зарождающуюся семейную ссору. Пока я размышляла, делать это или нет, спорщики перешли уже к совсем бессвязным, но очень эмоциональным аргументам вроде «вы меня совсем не любите, вы мне жизнь ломаете», «да ты сама себе уже все сломала». — Бель, не спеши ссориться с родителями, это всегда успеется, дай сначала Таналю шанс с ними договориться.
— Да что тут договариваться, — махнула рукой Анабель, как-то разом сникнув и тесней прижавшись к эльфу. — Они уже все решили. Выдать замуж —
