– Вопрос! – Айк посмотрел на меня серьезно. – Почему сир Рон послал к нам именно его?
– Чтобы следить и наблюдать, – предложил я, – или чтобы держать нас под контролем.
– Выходит, сир Рон тоже дорс?
– Возможно, – кивнул я, – а возможно Минар сам напросился, разве теперь узнаешь.
– Хорошо, тогда почему ни братья Ордена, ни духи ничего не заподозрили, ведь Минар был с нами с самого начала?!
Я пожал плечами и спросил: – Может, они не столь могущественны как говорят?
– Да ладно! Они же «великие повелители магии»! – воскликнул Айк с ухмылкой.
– Не ори! – осадил его я. – И так на нас посматривают с недоверием, словно мы заговорщики.
– Извини, – немного смущенно сказал Айк, – для нас это хорошо или плохо?
– Хорошо то, что нас заговорщиками считают?
– Да нет! То, что духи про Минара ничего не ведают!
– Мне думается, что хорошо.
– Почему?
– По крайне мере, мы знаем, что духи не всесильны, и дорсы знают и умеют с ними бороться. Так что если первые вдруг решат записать нас во враги, мы сможем ко вторым обратиться… за помощью.
– Думаешь, помогут?
Я вздохнул:
– Двух дорсов мы уже знаем: Минара и Элсона. Оба относились к нам хорошо, помогали, даже немного оберегали…
– Это до поры, до времени.
– Верно, но если видения не врут, мы им нужны, а значит, можно предположить, что они нам помогут.
– Лично меня дорсы сейчас не очень беспокоят, вот духи – это да! Боюсь, костлявый Жимор нам не простит, если мы выступим на другой стороне… – Айк задумался, а потом неожиданно произнес: – Слушай! Может, как ты говорил в Селенсии, – бросить все и обратно в Виллон?
– Боюсь, бежать домой уже поздно, – ответил я, – да и Рик с нами не пойдет, а без него я вернуться домой не могу…
Сзади раздался шорох, мы обернулись, к нам подъехал Рик.
– О чем вы опять шепчетесь?
– Вот, думаем бросить все и домой рвануть, – попытался отшутиться Айк.
– Нет, – совсем невесело ответил мой брат, – мы должны закончить то, что начали. А все эти ваши рассуждения, кто плохой, а кто хороший, не стоят и выеденного яйца. Духи и братья Ордена не раз доказали, что правда на их стороне.
Рик хлестнул коня и, не слушая возражений, ускакал в голову колонны, растянувшейся едва ли не на целую лигу.
– Да уж, он точно с нами не пойдет, – пробормотал Айк, – вот проблемку-то твой братец нам подкинул…
– Он мой брат, – не то возразил, не то напомнил я. – Я за него голову кому хочешь оторву.
– Это понятно… – уныло протянул Айк. – Дух с ним, доберемся до Магниссии, поглядим, куда кривая вывезет.
Я поискал глазами Рика, но его нигде не было видно, да и как можно было что-то разглядеть в длинной веренице повозок, всадников, пеших воинов и ополченцев, которых становилось больше день ото дня? С тех пор, как мы покинули Селенсию, к нам присоединилось, по меньшей мере, еще около тысячи человек, отчего вся секретность нашего предприятия улетучилась, как дым от костра в ветреный день. Вскоре появились какие-то мутные личности: то ли жулики, то ли откровенные бандиты. Они следовали по пятам за колонной и время от времени пытались что-то у кого-то отнять, украсть или позаимствовать, а на привалах устраивали шатры с выпивкой и игрой в кости, куда пытались завлечь рыцарей и братьев Ордена. Там же ошивались гулящие девки с подведенными углем бровями и накрашенными губами. Они бесстыдно задирали подолы платьев и показывали голые коленки, на которых была написана стоимость их услуг. Первое время Сир Джам терпел все эти безобразия, но когда злоумышленники стянули несколько ящиков с провиантом из повозок каравана, а потом еугнали пару коров и укатили на привале бочонок сидра, командир разгневался и выделил десять воинов во главе с сиром Верьеном для охраны арьергарда колонны. Это успокоило людей, отпугнуло бандитов, но продвижение наше существенно замедлилось.
Лишь на пятнадцатый день мы подошли к границам заброшенной Магниссии. Когда-то это было великое государство, где правили маги и чародеи, но сейчас земли эти по большей части были пустынными и встречали путников руинами поселений и тишиной, напоминая о беспощадной гражданской войне, уничтожившей великое когда-то государство. Сам я о Магниссии знал очень мало, в основном из песен и стихов, но и этого было достаточно, чтобы в душе возникло странное ощущение прикосновения к чему-то загадочному и непонятному.
Мы двигались по старой дороге, заросшей травой. Все вокруг казалось необычным, другим, не таким, как в остальной Этории. Холмы, виднеющиеся вдалеке, имели странные формы, росшие по обочинам деревья изгибались как-то неестественно, а камни в траве едва заметно шевелились, точно были живыми. При этом вокруг не было видно ни птицы, ни зверя. Нас окружала мертвая, гнетущая тишина. Осматриваясь по сторонам, я беспокойно ерзал в седле и барабанил пальцами по рукояти своего меча. Нервы немного успокоились лишь когда гонимые сумерками мы разбили лагерь на склоне холма
