коммунальных рабочих сохранил под собой Падди Галлахер… да, тут им новое Эльдорадо открывается. Кстати, мне профсоюзное вымогательство тоже следует учитывать в будущем, никуда не денусь. Или объявлять место сезонным и нанимать временных, но от стройки-то никуда не сбежишь.
Кстати, а кто владелец казино здесь, интересно? Как бы тоже не эти… Впрочем, казино меня меньше всего волнуют, не играл, не играю и играть не буду. Помню, когда-то давно уговаривал одного знакомого отказаться от привычки «отыгрываться», но не уговорил. А потом ему как-то сломали руку и обе ноги, после чего он продал машину, дом, рассчитался с долгом, на который ему капало три «пункта» в неделю, да еще и на итоговую сумму, и уехал куда-то в Европу.
Марина, то есть спортивный порт, уже раскинулся во всей своей красе, и бо?льшая часть причалов были заполнены яхтами, от небольших до просто гигантских. На палубе одной даже вечеринка какаято, а на причале вытянулся ряд дорогущих машин, все больше «Бентли», «Ягуары» и «Роллс-Ройсы». Мечта Рауля, как мне помнится, был у нас разговор насчет чего-то подобного, только вечеринки он с бесчисленными девушками проводить хотел.
– Ты же не планируешь сюда переезжать? – спросила Сюзет, когда мы сели за столик на террасе кафе на набережной. – Мне здесь не нравится.
– Не планирую. Но почему не нравится?
– Это место не для жизни, здесь все время разные люди. Приезжают сюда для того, чтобы посорить деньгами, показать, какие они процветающие, повыпендриваться друг перед другом. Это не жизнь, а очередное шоу, все ненастоящее.
– Все верно. Но именно «посорить деньгами» для нас и важно.
– Не знаю, я наш Латинский квартал ни на что не поменяю. Даже если стану звездой, то все равно оттуда не перееду.
– Даже в большую виллу в «Оазисе»?
– Я там не была, поэтому не знаю, чему нужно завидовать. – Она засмеялась. – Того, что ты не видел, желать трудно. В любом случае я не хочу большого дома с прислугой и всего прочего. Мы даже не сможем заниматься там любовью где попало и когда захочется, все время надо будет думать, где сейчас горничная и с кем она потом бросится обсуждать нашу личную жизнь.
– Хм… с этой стороны проблему я не рассматривал. Но тут ты права, никаких сомнений. Но нет, сюда я переезжать не хочу, надо будет искать управляющего, если все получится, и съезжать из Латинского квартала я тоже не намерен. Мне нравится дом, в котором мы живем.
– А ты уверен, что тебе нужен этот клуб? Придется все время ездить туда и обратно, а у тебя уже есть бизнес.
– Торговля машинами требует все меньше и меньше времени от меня. Сэйлсмены справляются с продажами, Мэри ведет все бумаги, Иан – ремонты и обслуживание. Нужно что-то еще, а у нас сейчас есть деньги. И еще ожидаются.
– Еще? – Сюзет посмотрела на меня с подозрением. – А еще откуда?
Ну да, думает, что я опять во что-то влез. Но я пока еще не влез. Пока еще.
– Тебе же не нужен камень с Силой?
– Камень? Ах да, ты говорил, – припомнила Сюзет.
– Вот и мне не нужен. А он у меня есть. Точнее, уже не есть, а был, скорее. Отсюда и деньги.
Я рассказал Сюзет про «Де Бирс», правда, завысил цену камня. Почему? Потому что я все равно сейчас во что-то влезу, теперь я это точно знаю. А таким образом «отмою» будущие прибыли в ее глазах. Если такие прибыли будут, конечно, а то иногда вместо прибылей сами знаете что бывает.
Мы вернулись домой во вторник, поздним вечером, уставшие и довольные. На второй наш день в Александрии мы все же выбрались на пляж, где Сюзет аккуратно загорала под зонтиком. С ее работой загара с пятнами от купального костюма приходится избегать всеми силами. Меня же пляж разморил до состояния тающего мороженого, и на обратном пути я так зевал за рулем, что пришлось поменяться местами, до дома нас уже Сюзет доставила.
На следующее утро я вырядился в «Бернара Перра» и поехал в «Де Бирс», где и был с крайней любезностью принят клерком Брауном.
– Мистер Цукерман звонил, он намерен завтра с утра нас посетить, посмотреть камень и внести платеж, – с приятной улыбкой поспешил он обрадовать меня. – Я так понимаю, что он действует не в своих интересах?
– Его наниматель сейчас находится в другой стране. Мистер Цукерман – адвокат.
– Да, понимаю. Что могу сделать для вас сегодня?
– Если получатель не является своевременно за своими деньгами, что происходит дальше?
– Все есть в контракте. – Он вскинул брови с оттенком недоумения. – Через месяц мы конвертируем эти деньги в именные облигации годового займа «Де Бирс» и переводим доход на указанный счет или, если счет не указан, открываем такой в «Де Бирс Банке». Тогда он может вернуть свои деньги с доходом только через год или продать облигации раньше, но по цене рынка. По желанию клиента мы можем выдать облигации на предъявителя.
– Все верно, я читал, – кивнул я. – А вы можете сразу превратить деньги в именные облигации?
– Разумеется. И что сделать с ними дальше?
– Я хотел бы депонировать их на своем счету в Швейцарии.
У Бернара Перра есть именной счет в «Райхмут Банке», том самом, одного из управляющих которого убили при ограблении в Новом Каире в прошлом году. И убил его как бы даже не абвер.
