слюнявой, устремившейся к его лицу пасти. Оторопь сковала члены, лишила дыхания. Время не замедлилось, как это часто показывают в кино, а наоборот – все происходило слишком быстро. Быстрее, чем получалось среагировать. От ожидания страшной боли занемел затылок…
Раздавшиеся над левым ухом выстрелы вмиг вырвали из состояния панического оцепенения, заставили вскрикнуть и резко броситься в сторону. Очередь разворотила твари морду и прервала смертоносный прыжок.
Внезапно наступила тишина. Из всех звуков доносились только гул собственного тяжелого дыхания и биение сердца.
– Артист? – раздалось где-то далеко. – Артист, ты как?
Лощина потряс его за плечо.
– А?! – пришлось потрясти головой, чтобы хоть немного прийти в себя.
Перед глазами все еще плясали образы разрываемой пулями собачьей плоти. Брызги крови, ошметки шкуры и мяса, костяная крошка…
– Ты цел?
– Да… – потом прислушался к себе и повторил более уверенно: – Да!
– Тогда чего расселся? Валить надо!
Поднявшись, Артист огляделся. Вокруг по-прежнему размытые контуры деревьев, мокрая трава под ногами, два дохлых мутанта, словно саваном застилаемые пеленой наползающего тумана. Еще он понял, что потерял ощущение времени. Сколько длилась схватка, прямо сейчас он не смог бы сказать даже под дулом пистолета. Ясно лишь одно – имевшаяся фора наверняка иссякла либо вот-вот иссякнет.
Разодранную руку будто жгло огнем. Не помешало бы обработать, но уже некогда.
– Да, идем, – сказал Артист и зашагал вперед. – Хотя нет, стой.
Достал бинт, быстро наложил повязку, попросив Макса затянуть. Потом снял с запястья плетеный браслет из парашютного шнура, быстро распустил, разрезал на две части и отдал одну товарищу.
– Держи. Иди ко второй собаке.
– Нафига?
– Делай как я.
Он наклонился и поднял тушу ближайшей из убитых собак за передние лапы, накинул на одну из них петлю из шнура, затем обвязал им другую. После чего закинул дохлого мутанта за спину.
– Мы не успеем уйти из-под обстрела, – пояснил Артист, наконец. – Так хоть как-то сможем защититься.
Наморщившись, Лощина сделал то же самое.
– Все в крови измажемся.
Внимания на ворчание товарища Артист не обращал. Его и самого не радовало тащить на себе окровавленный труп.
– Мы как долбаные дикобразы-переростки, – произнес Макс, справившись с задачей. Шипы на телах собак так и остались торчать везде, кроме брюха.
– Готов? – продолжал игнорировать высказывания товарища Артист.
– Угу.
– Держись за мной.
Прошло уже немало времени, как они двигались по прямому участку – своеобразному коридору между скрытыми туманом аномалиями. Снова появилось ощущение, что кто-то целится в спину. Все время хотелось втянуть голову в плечи и полностью укрыться за тяжелой тушей на спине.
– Теперь и я нервничаю, – признался Макс, оглядываясь в очередной раз. – Как думаешь, они уже обогнули ту большую аномалию?
– «Жим-жим»?
– Ага, наверное.
– Если обошли, то сейчас мы мишени в тире.
Из-за ран снизилась чувствительность в руке, а значит, появился риск не заметить аномалию. Полагаться приходилось только на АА-счетчик. Армейский образец, конечно, в разы эффективнее обычного, только и Зона любила преподносить сюрпризы. Как правило – смертоносные, но деваться некуда, Артист шагал вперед, отгоняя мысли о плохом.
– Скажи, а почему мы не взяли снаряжение сразу? – спросил Макс.
– В прошлый раз тебя это не особо интересовало.
– Тогда меня не пытались пристрелить сразу за Периметром.
– Мне кажется, что ты и так все знаешь. Хочется языком почесать, так и скажи.
– Так и говорю.
– А я не в настроении трепаться.
