воспоминания.
Найти подход к строптивой красавице удалось лишь двум людям – разведчикам квада, которым некогда командовал Сувенир. Звали их Чип и Дейл. Им нравилось находить лазейки в самых сложных местах. «Вскрытие скоплений» – как они это называли – служило им неким подобием экстремального спорта. Ведь любой неверный шаг или действие грозили мучительной смертью. Иногда у них уходила на разгадку головоломки неделя, порой и больше, встречались и такие, через которые пробраться не удавалось. Но в случае успеха в копилке друзей появлялся новый маршрут, что бывало весьма полезно в ситуациях, подобных той, в которой оказались Артист с Лощиной. Хотя Сувенир и не говорил об этом, но Артист видел, как бережно тот относился к записям своих погибших бойцов – наследию товарищей по оружию. И, в свою очередь, сам испытывал уважение к их достижениям. Одно из них, по его замыслу, должно было помочь им с Лощиной уйти от преследователей. Загвоздка заключалась в том, что самостоятельно он еще ни разу «жемчужную цепь» не преодолевал. Сувенир показывал, как правильно все делать, но одно дело – смотреть за действиями опытного наставника, другое – повторить все самому.
Пока пробирались к нужному месту, Артист пытался мысленно воспроизвести все манипуляции квадовца. Он так погрузился в воспоминания, что едва не угодил в аномалию.
– Эй!
Лощина резко дернул его за руку, так что Артист едва устоял на ногах.
– Ты чего, не выспался, что ли?! – Товарищ указал на ствол дерева, находившегося на расстоянии вытянутой руки, вокруг которого широкой спиралью вился туманный сгусток. Еще шаг – и Артист задел бы аномалию. Только сейчас он заметил, что АА-счетчик на руке постоянно вибрирует.
– Задумался. Спасибо, что…
Договорить он не успел: по дереву, оплетенному аномалией, вдруг что-то щелкнуло, полетели щепки. Спиральный сгусток мгновенно отреагировал и стал раскручиваться, превратившись в некое подобие вращающихся лопастей вертолета. Постепенно расширяясь, срубая по ходу ветки, сучья и срывая кору, они стремительно двигались вниз вдоль ствола.
Одного взгляда хватило, чтобы понять – через несколько секунд аномалия опустится и раскроется настолько, что просто срубит своими туманными хвостами головы. Настала очередь Артиста хватать Лощину и тащить прочь от активировавшейся ловушки. Сверху падали отсеченные ветви, летели щепки. От нескольких особо крупных едва получилось уклониться. Перемещаться в тумане почти бегом – все равно что в русскую рулетку играть, да к тому же в такой вариант, где пуль в револьвере больше, чем одна.
Но в этот раз удача благоволила. АА-счетчик отзывался чутко, Артист реагировал быстро, Макс следовал указаниям точно. За несколько секунд они отдалились достаточно, чтобы аномалия их не достала. Хвосты-лопасти ближе к земле разогнались настолько, что гудели, рассекая воздух. Концами дотянулись до соседних деревьев и вырвали из них целые куски, оставив множественные глубокие зазубрины. Раскрывшись полностью, аномалия, продолжая движение по инерции, опять закрутилась вокруг почти голого ствола и замерла. Будто выплеснула накопившуюся ярость и принялась аккумулировать ее заново.
– Ух ты, – проговорил Артист, остановившись и оглядываясь назад. – Лихо. Что это было? Что ее активировало?
– Я не понял. Показалось, будто по нам шмальнули. Только выстрела я не слышал.
– Может, туман скрыл?
– Или глушитель.
Противный тонкий визг и новый щелчок по ближайшему дереву заставили вздрогнуть. Потом еще один, и еще…
Бросились в разные стороны и спрятались за достаточно широкими стволами.
– Не показалось, – проронил Макс, – быстро же нас нашли.
– Давай ко мне ползком, – велел Артист.
Если преследователи настигнут их раньше, чем они преодолеют «жемчужную цепь», то с жизнью, похоже, можно прощаться.
А делать этого вовсе не хотелось.
– Сейчас держись рядом со мной. Не знаю, как они могут нас видеть при таком тумане, может, тепловизоры какие-то или еще что, но лучше стараться держаться в укрытии. Идут они по нашим следам – другого пути нет, а значит, вот там деревья нас уже скроют.
Пригнувшись, они стали продвигаться вперед. Над головами сразу засвистели пули.
– Твою мать, – бормотал Лощина.
– Ты чего, первый раз под обстрелом?
– Нет, отчего же, я постоянно под обстрелами бываю, каждый день просто. Так привык, что засыпаю, только когда по мне палят.
Артист усмехнулся: раз язвит, значит, не запаникует.
Оказавшись возле нужных деревьев, он дождался слегка отставшего Макса и стал высматривать, куда двигаться дальше.
– Смотри, видишь, за теми кустами туман словно ручьем течет?
– Ага.
– Это «жим-жим» воздух сбрасывает. За ним направо, и потом длинный, почти прямой участок должен быть, метров на тридцать. Затем снова
