никаких подмен и никаких игр с возрастом.
И все-таки важнее сейчас было другое.
– Стало быть, поэтому ты так стараешься объединить Настрию и Оплот! – наконец-то дошло до меня.
Сэнд кивнул в знак согласия.
– Король тяжело болен, Элайна, – сказал он затем. – В скором времени – по всей видимости, это вопрос нескольких недель – принцу настанет пора взойти на престол. Темному принцу – на престол светлого государства. Трудно предугадать, к каким последствиям это приведет. Возможно, ни к каким. А возможно, к бунту и смуте. Поэтому необходимо срочно принять меры, чтобы укрепить его позиции. Это было поручено сделать нам – мне и Ричарду. Одним из тех немногих, кто посвящен в главную тайну королевского семейства. Ричард занимается вопросами внутренней политики. Смута не возникает на пустом месте, она должна быть кем-то направлена. Соответственно, его задача – проследить за потенциальными претендентами на престол. В мои же обязанности входит позаботиться о том, чтобы народ Настрии оказался максимально готов к появлению в стране темного монарха.
– И ты считаешь, что объединение с Оплотом может в этом помочь?
– Темноволосая часть населения – это наиболее естественные сторонники темного короля. Но на данный момент темных в Настрии очень мало. Объединиться с Оплотом – значит сделать темных более многочисленной и более сильной группой населения. Их по-прежнему будет меньшинство, но все же достаточно сильное меньшинство, с голосом которого необходимо считаться. Выигрывают все, Элайна. И темные, которые на данный момент живут в Оплоте практически впроголодь, и принц – а следовательно, государство. Смута не принесет добра никому. Кроме того, необходимо срочно работать над общественным мнением. Разрушать стереотипы. Это важно как для того, чтобы светлое население приняло темного короля, так и для того, чтобы иммиграция темных из Оплота не привела к массовым конфликтам.
По мере того как я слушала, мне и самой все меньше хотелось смеяться.
– Что же король делал раньше? Ведь было понятно, что рано или поздно вопрос встанет ребром. Начинать заниматься общественным мнением надо было, когда ребенок только-только родился. А сейчас… Как можно всерьез повлиять на общественное мнение за несколько недель?!
Сэнд очень грустно усмехнулся. Я сразу поняла, что означает эта усмешка. Его, Сэнда, никто не спрашивал. Когда принц родился, он и сам был еще, можно сказать, ребенком. А сейчас ему просто поручили важное для королевства задание. Мы на тебя надеемся, ты – один из немногих, кому мы можем доверять… А дальше – выкручивайся, как хочешь.
– Когда ребенок только-только родился, король рассчитывал, что у него появятся другие наследники, с мастью которых не возникнет проблем, – все же объяснил логику монарха Сэнд. – Но так случилось, что этого не произошло: больше у короля детей не было. Ну, а теперь слишком поздно рассуждать о том, как следовало поступить шестнадцать лет назад. Все, что остается, – исправить прошлые ошибки, насколько это возможно. В частности, изыскивать способы ускорить общественные процессы, которые обычно занимают по меньшей мере десятилетия. Помогает то, что на самом-то деле предубеждения против темных на сегодняшний день не так уж распространены. Такие, как бывший мэр Тель-Мона, есть, но их меньшинство.
– Бывший?
Я вскинула голову, на миг позабыв о предмете нашего разговора.
– Разумеется. Я ведь в твоем присутствии распорядился, чтобы его вызвали в Иллойю.
– Это я помню, – кивнула я. – Но я не думала, что речь пойдет о смещении с должности. Предполагала, что будет просто какое-нибудь наказание…
– Было и то и другое, – бесстрастно откликнулся Александр. – Сначала публичное наказание в виде плетей, потом – увольнение с пожизненным лишением права занимать какую-либо государственную должность.
Я уставилась в одну точку, осмысливая услышанное.
– Поэтому я расспрашивал тебя о способностях темных, которые не пугали бы светловолосых, а, наоборот, расценивались бы позитивно. – Александр как будто не хотел задерживаться на теме тель-монского градоначальника и возвратился к прежнему разговору. – И буду рад, если ты продолжишь помогать мне в этом вопросе, но это будет твое решение. Как-никак я обещал не втягивать тебя в свои войны, а работу над общественным мнением можно считать таковой. Тем более что мне важно бороться с предубеждениями со стороны не только светлых, но и темных.
– И это будет совсем не просто, – проговорила я, после чего подняла на Сэнда заинтересованный взгляд. – Постой. Ты говорил, что зовешь меня сюда как своего рода темного эксперта. Но, как я понимаю, не для того, чтобы помогать тебе в формировании общественного мнения. В таком случае для чего?
Александр бросил взгляд за окно, на тропинку, по которой недавно прогуливался уже исчезнувший из виду принц. Снова повернулся ко мне.
– Я хочу, чтобы ты обучила наследника, – четко произнес он.
– Обучила…
Я скорее повторила это слово, чем задала вопрос, но моя мимика была достаточно выразительной, и Александр пояснил:
– Круг посвященных в историю мальчика все эти годы был очень узок. Темноволосые в него не входили. Поэтому мальчик получил отличное образование во всех сферах, за исключением темной магии. Мы до сих пор не уверены, в чем именно заключается его дар. Знаю, сейчас ты скажешь, что ты не учитель. Но ты обучалась в специализированной школе для темных. И жила в Оплоте. И, главное, тебе я могу доверять.
