— Так, женщины, что у вас тут произошло? — устало поинтересовался человек-собака.
— Да вот, голубей какой-то изверг потравил наших. Мы их каждый день тут кормили, лелеяли, а он потравил.
— Да уж, — мрачно протянул Христи и, присев, поднял за крыло безжизненную голубиную тушку.
— Собакин! Эй, Собакин, иди сюда, — шепотом позвал из кустов обрадованный Ильсир.
От неожиданности человек-пес навострил уши и уронил дохлого голубя на асфальт.
— Минуту, женщины, — предупредил старушек, настороженно приближаясь к кусту. — А-а, ты, — протянул разочарованно, узнав Ильсира. — Чего тебе?
— Слушай, Собакин, помоги мне, а? Очень надо! — умоляюще зашептал тот. — У меня проблемы с патрулем, а с твоим Обществом охраны животных даже потусторонние силы лишний раз не связываются. Довези меня до клиники Святого Гинфорта, пожалуйста. Чего тебе стоит?
— Некогда мне, — грубо отрезал Христи. — Вы, демоны, меня за последнее время уже достали своими проблемами, хватит. Мне вон со своими делами бы разобраться. С голубями этими… протокол составлять об акте жестокого обращения с животными — морока сплошная.
— А я тебе помогу, — оживленно затараторил «эльф».
— Ты? — оскалился в усмешке Христи. — Плохая шутка. Все, некогда мне.
Старушки призывно махали руками, требуя продолжить освидетельствование гибели несчастных птиц. Бросив отчаянный взгляд на небо, Ильсир облегченно выдохнул — Кисо исчез из поля зрения, а значит, появился шанс.
Демон спешно выбрался из укрытия и, натянув на лицо самую обаятельную из своих улыбок, обратился к старушкам:
— Не переживайте, дамы, у нас все под контролем. Сейчас мы с моим коллегой, — он панибратски хлопнул человека-пса по загривку, — все уладим. Алле-ап!
И тут Ильсир действительно сотворил невозможное, а вернее, постыдное и противопоказанное любому (как мы помним) нормальному демону. Он поделился силой, то есть подобрал с земли ближайшую бездыханную птицу, с видом умелого фокусника поводил над ней ладонью и, уже живую, сунул в руки одной из бабуль.
— Вот ваша птичка, мадам, цела и невредима!
Под восхищенные вздохи обрадованных женщин Ильсир оживил остальных голубей и, довольный собой, повернулся к Христи.
— Вот и все. И никакого протокола. Так могу я рассчитывать на взаимопомощь?
— Пошли, — коротко кивнул человек-пес.
Уже в машине, глядя, как демон нервно поглядывает на небо, Христи потребовал объяснений. Ильсир не стал ничего скрывать, поведал про арест и просьбу Озраэля.
— Сразу бы сказал, — рыкнул Христи.
— Да ты не слушал, — отмахнулся Ильсир, заинтересованно разглядывая собственную ладонь. — Странно, у меня будто аура поменялась. Я будто светлый.
— Ничего странного. Ты поделился энергией — вернул птицам жизнь. Это не темный, светлый процесс. Не переживай, скоро твоя внутренняя тьма придет в норму, а сейчас это даже нам на руку — некоторое время ты будешь невидим для дневного патруля.
В клинику Святого Гинфорта решено было идти вместе. Ильсир упросил Христи сопровождать его и дальше:
— Мне без тебя не справиться, я не представляю, где и как искать этот чертов дневник.
— А я что, представляю, что ли? — скептически хмыкнул Христи.
— Ты можешь его учуять, — тут же уверенно заявил Ильсир.
— Ладно, попробую.
Клиника Святого Гинфорта находилась в старинном здании с лепниной и колоннами. У крыльца визитеров встречали статуи огромных грейхаундов. Проходя между ними, Ильсир невольно поежился, уж слишком внимательно смотрели на него беззрачные глаза каменных стражей. Над дубовыми дверями висела полустертая табличка: «Злонамеренные да не пройдут».
— Так, у тебя есть демонские фокусы, тебя они не заметят, — принялся раздумывать Христи, — а я, конечно, не злонамеренный, но, если попробую войти, меня тетки из регистратуры дальше фойе не пропустят. Сможешь сотворить и для меня какой-нибудь покров или морок, чтобы от людских взглядов защищал?
— Смогу, — с готовностью закивал Ильсир.
— Так, — продолжил Христи, когда нехитрый маневр с невидимостью был успешно произведен. Демон и человек-пес вошли внутрь. — Вот план клиники. На первом этаже консультация, на втором — отделение патологии, на третьем — родовые, на четвертом — послеродовые палаты.
— Все это очень жутко звучит и не говорит мне ни о чем конкретном, — трусливо пожаловался демон.
— Чего тут непонятного? На нижних этажах беременные женщины, на верхних — новорожденные дети.
— Только не дети, — вытаращив глаза, замахал руками Ильсир, — я их опасаюсь, а вот женщины — это мое, это всегда пожалуйста!
