У вас минута на размышление. Потом уничтожение без разговоров.
Озраэль крепко стиснул зубы. Черт! А пернатый прав. Сейчас они действительно вне закона, все, даже Алена. И единственный шанс спасти ее — протянуть время, чтобы закончить переход. Демон пристально взглянул на бывшую кошку. Ее тело едва заметно искрилось, чуть колыхалось, будто в полуденном мареве. «Наверное, так разрывается связь с потусторонним миром, — мелькнуло в голове у Озраэля, — значит, уже скоро…»
Он не стал больше медлить, крепко взял Алену за плечи и отстранил от себя. Заглянув ей в глаза, доходчиво пояснил:
— Сейчас я выйду, а ты сиди здесь и не выходи ни под каким предлогом. Что бы ни случилось снаружи, поняла?
Алена молча поджала губы, с трудом сдерживая слезы, отчаянно замотала головой.
— Не оставляй меня, пожалуйста.
— Так надо. Я поговорю с ними и все решу. Иначе нас просто спалят вместе с домом.
— Они убьют тебя.
— Не убьют, — решительно закончил Озраэль, резко отстранил Алену и вышел из убежища.
У двери он обнаружил распластанного на земле льва. Его тело, испещренное сотнями ожогов, сочилось струйками белого пара. На поляне выстроилось в два ряда светлое воинство. В пугающем безмолвии стояли вооруженные длинными пиками ангелы власти, ангелы силы сжимали древки трепещущих на ветру хоругвей, могучие архангелы вынули из ножен блистающие мечи. Впереди всех, сияя первозданной белизной, стоял Гедеон. Увидев Озраэля, он величественно кивнул, но в глазах его промелькнуло разочарование. «Конечно, — злорадно отметил Озраэль, мысленно обратившись к врагу, — ты ведь думал, что никто не выйдет, планировал со спокойной совестью избавиться от нас. Не получится!»
Демон не стал подходить к врагу, остановился на полпути от ангельской братии. За его спиной раненый лев предусмотрительно переполз и привалился спиной к двери на тот случай, если Алена решит по дурости броситься за Озраэлем вслед.
Гедеон кивнул своим и приблизился к парламентеру один. В себе он не сомневался. Чего сомневаться, если все схвачено? Как бы ни развились дальше события, он все равно перевернет их в свою пользу, оставив демона виноватым во всем.
— Сдаться решил? Хорошая идея. — Невозмутимая улыбка озарила безупречное лицо.
— С чего ты взял? — Горящий взгляд Озраэля заставил Гедеона замереть на месте.
Химеру и демона разделяло шагов пять, когда из-за спины окровавленного, обнаженного по пояс Озраэля вырвалось пламя. Яркий огонь пополз по волосам, волнами омыл грудь и плечи. За спиной, охваченные огнем, поднялись два крыла, а за ними еще два и еще…
— Это что такое? — В голосе Гедеона прозвучало нескрываемое удивление, в унисон с его вопросом свистнули, утыкаясь в землю, копья. Звякнули спрятанные в ножны мечи. — Что вы делаете? — обратился он уже к своим.
Ангелы-воины не ответили, склонив головы, все как по команде опустились на одно колено.
— Шестикрылый, — эхом пронеслось по рядам, — серафим явился, серафим…
В ангельских голосах отчетливо звучало удивление и восхищение. Один Гедеон не оценил важности момента и настойчиво потребовал:
— Это демон-преступник, хватит раскланиваться перед ним. Давайте вместе его уничтожим за сопротивление представителям закона.
— Мы не можем, не должны этого делать, — ответил стоящий с краю крылатый витязь с огромным мечом. — Шестикрылый серафим — верховный ангел высшей ступени, он является на землю, чтобы навести порядок во времена смуты и зла. Он восстанавливает справедливость и равновесие, он приказывает светлому воинству и направляет его.
— Вот оно что… — Голос Гедеона дрогнул, а глаза тревожно прищурились, но тут же вновь яростно блеснули, видимо, в голову химеры пришла какая-то свежая идея.
Гедеон приблизился к шестикрылому существу, насколько позволяло пламя, и сказал тихо, чтобы никто, кроме Озраэля, не услышал:
— Значит, ты серафим? Уж не знаю, как тебе удалось отрастить шесть крыльев, только есть одно «но». Ангел и демон — несовместимы, они не могут быть единой сущностью, ни в какой форме сосуществовать не способны. Этот серафим «пророс» в тебе, дабы восстановить баланс потусторонних сил, но на крыльях он не остановится, как сорняк, как паразит будет расти и расти, пока не разорвет тебя изнутри. Ты обречен, Озраэль, но я знаю, как помочь тебе. Убей Алену сам, тогда твоя внутренняя тьма воспрянет и подавит пробуждающегося серафима. Твои крылья отпадут, боли прекратятся, твоя жизнь станет прежней. Ты спасешься. Другого шанса нет, иначе ты обречен. Послушайся меня, Озраэль, ты ведь демон, ты любишь жизнь, любишь себя. Ну зачем тебе эта девчонка? Сколько таких у тебя было и будет? Убей ее, а потом можешь обвинить во всех бедах меня — твое право. Правда, доказательств у тебя не будет, но зато будет целая шкура и бесконечная, прекрасная, демонская жизнь впереди.
Озраэль не ответил сразу. Крылья за его спиной двинулись: верхняя пара сложилась «капюшоном» над головой, нижняя плотно прижалась к телу и обернулась вокруг пояса, скрыв ноги, средняя широко раскинулась в стороны и обросла новыми пламенными языками. Бывший демон выставил перед собой руку, и Гедеона омыли волны яростного огня, откинули в сторону к ногам ангельского воинства.
— Посмотрите, ангелы, посмотрите хорошенько! Кого вы видите перед собой? Мошенника и убийцу, который слишком много обманывал, пользуясь вашим доверием, воруя ваш свет! Видите теперь, ангелы? А сейчас соберитесь и возьмите назад все, что украдено — весь поглощенный зеркалом свет, он по праву принадлежит вам. Заберите свое, и вы узрите истинную суть существа, скрывающегося под маской капитана дневного патруля.
