…длинный сарафан.
…пара-тройка блуз свободного кроя.
Юбка-брюки…
— Это для верховой езды? — уточнил торговец, который за моими художествами следил жадно. — Столичная мода?
Я кивнула.
Столица далеко, но… пусть лучше столица, чем мир неведомый или блажь благородной лайры.
Юбка.
И снова юбка, на сей раз узкая, классический карандаш с разрезом сбоку. Что поделать, столичная мода, она такая… странная.
— Вот и все…
Для начала хватит. И не стоит вспоминать собственный мой гардероб, где одних сарафанов было десятка два… за них я заплатила свою цену.
И за туфли.
И за норковый полушубок, подаренный Владом на Рождество… и за… надеюсь, здесь зимы мягкие, потому что шубу я точно не потяну.
— Ты еще кое-что забыла, — заметил Грен. — Нам понадобится платье на выход… лучше два…
— Но…
— Оливия, не спорь… нам понадобится, — он выразительно приподнял брови. И я сдалась. Может, и вправду понадобится. Да и какая женщина в здравом уме от платья откажется?
Простое.
Никаких оборок и атласных роз. Сдержанная красота ампира.
— Столица, — развел руками Грен.
И мы занялись выбором ткани…
…из мертвецкой Ричард выходил в состоянии глубочайшей задумчивости.
Интересная картина складывалась.
Девчонка была беременна. Нет, это с девчонками случается, причем частенько, и порой отнюдь не к радости такое прибавление. В столице-то нравы помягче, да и то… что бы ждало, откажись кавалер жениться? От места отказали бы. Беременные горничные никому не нужны.
Семья?
Если и вправду столь ревностные последователи Старых Богов, то вряд ли нашлось бы в доме их место ублюдку… значит, улица.
А там или приют, которых словом Императора открылось целых три, а после родов — работный дом, ибо Император был не только мудр, но и экономен. А ребенка — в другой приют… Или бордель, а ребенок… что ж, в лучшем случае его бы подкинули к лечебнице. В худшем… худших много.
Нет, быть может, беременность эта к вывертню отношения вовсе не имела, но…
Ричард огляделся.
И вытащил из связки амулетов один — два фазаньих пера с цеолитовой бусиной. Прислушался. Кивнул сам себе и решительно зашагал к рынку.
Грен находился где-то рядом.
И чем ближе Ричард подходил, тем четче определялось направление.
Прямо.
Поворот.
Еще поворот… и прямо… идти вслепую ему не нравилось, но заклятье, сколь он ни бился, не менялось.
Три шага. И снова налево… и понятно, где еще искать этого чудака, как не в модной лавке. К раздражению Ричарда, Грен был не один.
Девица застыла перед зеркалом, замотанная в несколько слоев тончайшего лилового шелка… ей лиловый был к лицу… и розовый… и на лице этом застыла тоска… а Ричарду в голову пришла одна интересная мысль.
Очень интересная.
— Доброго дня. — Он улыбнулся настолько очаровательно, насколько это вообще возможно с переломанным носом и кривоватым левым клыком. — Рад, что вы здесь.
— Я?
Девица удивилась.
— Вы выглядите прелестно…
Пожалуй, переборщил. Она насторожилась. Понятно, прежде Ричард вел себя иначе.
— Действительно? — переспросила она, подхватывая ткань над грудью. Ткань была тонкой, а грудь высокой… да и вообще… лайра, ничего не скажешь.
