Призыв

Мистер и миссис Граймс появились из плохо освещенного мясного отдела и устроились за кассовым аппаратом.

– Вы уже готовы? – спросил мистер Граймс.

– Почти, – сказала Сью. – Родители сейчас выбирают хлопья.

Миссис Граймс откашлялась как-то слишком громко и мелодраматично и толкнула в бок своего мужа. Мистер Граймс выглядел смущенным и отвел ее руку, но все же повернулся к Сью. Улыбаясь, он попытался говорить естественным тоном.

– Почему ваша мать и отец всегда говорят на китайском?

Сью моргнула.

– Потому что они китайцы.

– Но теперь они в Америке.

Щеки девушки покраснели, и она почувствовала, что ей придется оправдываться.

– Что это означает? Они в Америке и должны говорить на американском? Что такое Америка? Какой язык родной для этой страны? Навахо? Хопи?

Он рассмеялся.

– На этом вы меня поймали. – Он посмотрел на жену и потер подбородок. Девушка услышала скрип щетины под его пальцами. – Нет, я просто имею в виду… ну, поскольку они живут в англоговорящей стране, им, вероятно, следовало бы говорить по-английски.

– Они так и делают, – сказала Сью, ее щеки горели. – Когда это нужно. Но кантонский диалект китайского – это их родной язык, и когда они говорят друг с другом, им легче говорить на нем.

Она неловко переступила с ноги на ногу.

– Это как если бы вы с вашей женой переехали в Китай. Вы говорили бы на китайском, вам пришлось бы на нем говорить, чтобы стать полноправными членами общества; но дома вы общались бы на английском. Это ваш родной язык, так вам было бы легче. Нет причины говорить дома на чужом языке, не правда ли? – Сью показала рукой на родителей. – У нас то же самое.

Мистер Граймс задумчиво кивнул, все еще потирая подбородок.

– Я понимаю вашу точку зрения.

Стоявшая рядом с ним жена подалась к ней, ее губы были плотно сжаты.

– Ну что же, скажу вам честно. Мне это не нравится. Я имею в виду, ваши родители хорошие люди, не поймите меня неправильно. Но иногда, что же… иногда я не могу понять, о чем они говорят, когда они так говорят. Мне кажется, что они обсуждают меня.

– Именно сейчас, – сухо сказала Сью, – они говорят о кукурузных хлопьях.

Миссис Граймс нахмурилась.

– Вы понимаете, о чем я говорю. Я ничего не имею против ваших родителей, но что если кто-нибудь из них не был бы таким хорошим человеком?

– Из них – это из кого?

Владелица магазина покраснела.

– Ну, вы знаете, из иностранцев, людей из других стран. Я имею в виду, как мы узнаем, о чем они говорят?

Мистер Граймс повернулся к жене.

– Я думаю, Эдна, она имеет в виду, что бывают личные разговоры. Что-то, о чем тебе не нужно знать.

Ее родители вернулись с коробкой рисовых хлопьев «Райс Криспис», и оба владельца – и мистер, и миссис Граймс – приветливо улыбнулись им. Женщина работала за кассовым аппаратом, а ее муж помогал раскладывать покупки в пакеты.

– Приходите снова, – сказала миссис Граймс, когда они уходили.

Сью часто думала о том, что побудило ее родителей осесть в Рио-Верди. После переезда в Соединенные Штаты из Гонконга они несколько лет жили в китайском квартале в Нью-Йорке, где она родилась, а потом переехали на запад, когда ей было два года. Но почему они решили поселиться в Аризоне? И почему решили жить в этом городке, а не в Финиксе, или в Тусоне, или во Флагсте, или в Прескотте?

Сью никогда не отваживалась спросить родителей, почему они жили здесь. Отчасти потому, что ей не хотелось признаваться им, что она не была здесь вполне счастлива; отчасти потому, что подозревала, что ее отца надули, убедив купить землю в Рио-Верди.

Но, пока они шли к машине, тяжесть, которая давила на нее в магазине, исчезла, и Сью стала думать о том, были ли другие причины того, что они приехали именно сюда. Была ли это удача или судьба? Или ди лю ган, шестое чувство ее бабушки, привело их сюда?

Она прогнала эти мысли. Отец отпер дверь машины, чтобы в нее села мать, а потом открыл заднюю дверь, и они со Сью стали грузить в машину продукты. Наконец, отец захлопнул багажник и направился к водительской двери.

– Сначала мы остановимся у ресторана, – сказал он.

– Мне нужно пойти в редакцию газеты, – сказала ему Сью. – Все нормально, я дойду пешком. Мне нужно подвигаться, а тебе не придется делать крюк.

– Ты стыдишься нас? – спросила ее мать из машины.