– В Ривии нет ни капли общей со мной крови, – завершил свой тяжкий рассказ Ричард. – Она не моя дочь. И даже не единокровная сестра. Полагаю, отец хорошо заплатил Илии за этот обман.
– Ох, мальчик мой! – Баронесса Эмилия всхлипнула. – Мне так жаль…
– Не стоит меня жалеть, – досадливо цокнул языком Ричард. – Если честно, я даже рад, что так все вышло. Конечно, Ривию я не оставлю. Помогу ей получить хорошее образование. Стану ей кем-то вроде доброго дядюшки.
В комнате опять воцарилось вязкое молчание. Я бесшумно переступила с ноги на ногу, почувствовав, как тело затекло от слишком долгой неподвижной позы. Одно радует: рана на плече почти не болит. А возможно, я просто перестала обращать на нее внимание, захваченная новыми грязными тайнами семейства Эшрин.
– Кстати, господин дознаватель, вы очень интересовались тем, где я был в ночь убийства моего отца, – неожиданно произнес Ричард. – Так вот, я был у Илии. Знал, что отец обязательно наведается к ней после того, как я дал ему категорический отказ участвовать в очередном спектакле, предназначенном для бабушки.
– Вы были у Илии? – В тоне Фарлея проскользнуло искреннее удивление.
– Хотел предупредить ее, – пояснил Ричард. – Я прекрасно понимал, что отец попытается воздействовать на меня через Илию и ее ребенка, как делал это уже не раз и не два.
– Ваш отец действительно пришел к Илии? – сухо поинтересовался Фарлей.
От его тона мне стало не по себе. Сдается мне, Ричард сделал огромную ошибку, когда рассказал эту историю. Теперь он вновь под подозрением. Я без проблем могла угадать направление мыслей Фарлея. Барон Вертон пришел к Илии, застал там сына. Начался второй виток скандала, в результате которого сын убил отца.
– Понятия не имею, – честно ответил Ричард. – Когда я уходил, то его еще не было.
– Как долго продлился ваш визит? – еще холоднее спросил Фарлей.
А вот теперь Ричард замялся. Он молчал так долго, что я решила, будто ответа не последует вовсе.
– Да что вы пристали к моему мальчику?! – неожиданно взвилась от возмущения баронесса Эмилия. Капризно притопнула ногой. – Я ведь уже созналась в убийстве сына! По-моему, после этого вы обязаны арестовать меня и оставить в покое мою семью.
– За сегодняшний день это уже второе признание в убийстве, – устало проговорил Фарлей. – Я не поверил первому. Увы, не склонен верить и второму.
– Но это правда! – В голосе Эмилии теперь слышались отчетливые истерические нотки. – Естественно, я не утверждаю, будто сделала это сама. Я наняла человека. Ну вы понимаете. С моими деньгами мне это было нетрудно.
– И с чего вдруг вы решили расправиться со своим единственным сыном? – спросил Фарлей.
Правда, при этом он не смотрел на баронессу. Стало быть, действительно не верит ей, а обдумывает сказанное Ричардом.
– Потому что он позорил семью. – Эмилия фыркнула. – По-моему, это очевидно!
– Он начал позорить семью далеко не вчера, – с плохо скрытой насмешкой возразил Фарлей. – Странно, что только теперь вас это настолько возмутило.
– Какая разница! – досадливо воскликнула баронесса, явно недовольная все новыми и новыми аргументами со стороны дознавателя. – Я признаюсь в убийстве. Разве вам этого мало?
– В данном случае – мало, – твердо сказал Фарлей. Сделал паузу и чуть мягче добавил: – Баронесса, я понимаю ваше желание защитить семью от моего ненужного и назойливого внимания. Однако поймите и вы меня. Совершено преступление. И я обязан найти убийцу. Настоящего убийцу. Говоря откровенно, я восхищаюсь вашим благородством. Но преступник должен понести наказание. И мне совершенно неважно, по каким причинам он убил вашего сына. Не в моей власти наказание выбирать. Главное для меня – найти его и предать в руки правосудия.
Я тяжело вздохнула. Какая проникновенная речь! Но самое страшное, что она имеет непосредственное отношение и ко мне. Я ведь тоже преступница и убийца. Вряд ли Фарлея заинтересуют причины, по которым я расправилась с Ульрихом. А следовательно, не стоит и надеяться, что он проявит хоть какое- нибудь снисхождение ко мне.
Быть может, сбежать? Прямо сейчас, когда собравшиеся слишком заняты разговором? Магических наручников на мне больше нет. Плечо, конечно, еще ноет. Но я не сомневалась, что сумею добраться до города. А там – ищи ветра в поле. Точнее, одну шуструю девицу на просторах страны.
Это была здравая идея. Очень здравая и очень своевременная. Я принялась тихонько пятиться, отступая все дальше и дальше в глубь коридора. Выскользну из дома через заднее крыльцо. Никто ничего не заметит. Ричарда, правда, жалко. Неужели его обвинят в убийстве отца?
– Не беспокойся, бабушка, – в этот момент подал голос Ричард. – Не стоит брать на себя мою гипотетическую вину, поскольку ее не существует. У меня есть алиби, господин дознаватель. Твердое и неопровержимое. Я хранил молчание прежде, потому что не хотел… – Кашлянул и с явным усилием завершил: – В общем, не говорите Агате! Пожалуйста!
– Что именно я не должен ей рассказывать? – прохладно переспросил Фарлей.
