– Значит, решено, – подытожил Картер. – На Северную Европу влияем в направлении размещения наших ракет. В Южной пытаемся восстановить наши позиции через контакты с политиками, бизнесменами и пропаганду, имея конечной целью возвращение туда военной структуры НАТО и наших баз. В Польше и других коммунистических странах Восточной Европы стараемся сохранить контакты с местными антикоммунистическими кругами до лучших времён.
– Раз уж речь зашла о базах, – вмешался Мондейл, – хотелось бы узнать мнение ЦРУ, госдепартамента и военных об этой русской авантюре в Западной Сахаре.
– Как военный я могу сказать одно, – откликнулся Мейер. – Все было организовано очень профессионально. Полагаю, эту западносахарскую операцию будут изучать наши кадеты в Вест-Пойнте и Аннаполисе, как классический пример того, каким образом, минимально задействуя свои силы и максимально используя силы союзников, добиться наилучшего результата. Блокада и штурм марокканских гарнизонов, как и контрудар по наступающей марокканской армии, были проведены блестяще! Честно говоря, джентльмены, подготовка этих пустынных партизан впечатляет. Русские здорово натаскали детей Сахары. Хотя, думаю, там были не только эти бедуины. Наверняка комплексами ПВО, ПКР, РЭБ, управления и связи управляли те, кому снега привычнее песков. Да и с логистикой явно поработали они же.
– Согласен с коллегой, – кивнул Уоткинс, – русские великолепно синхронизировали удар сахарских отрядов из пустыни по марокканским гарнизонам и морскую часть операции, с подвозом сахарцам тяжёлого вооружения в порт Дахла, причём именно в нужный момент, ни раньше ни позже, а также с минированием морских подходов к прибрежным гарнизонам марокканцев. Хотя надо сказать, марокканцы и не ждали опасности с моря. Что делать на море партизанам, воюющим в пустыне? Подавляющее большинство из них и моря никогда не видели!
– Лично меня больше интересует политическая сторона этой авантюры и подготовки к ней, – проговорил Бжезинский.
– Ну, отказ Мавритании от Западной Сахары сюрпризом не стал, – повернул голову в направлении советника президента Вэнс. – К этому всё шло. Наше посольство в Нуакшоте докладывало, что война крайне непопулярна, до смерти надоела и народу, и армии. Одни поражения и потери без каких-то реальных успехов. Да ещё и огромные расходы в нищей стране, где и без того проблем хватает. Прежний президент, придя к власти, обещал мир, но так ничего и не сделал. Но такой быстрой развязки я не ждал. Ясно, что русские запланировали эту операцию минимум за год до этих событий. За меньший срок просто не успеть натаскать и вооружить этих западносахарских бедуинов. – Мейер и Уоткинс кивнули. – Да и караван с оружием якобы для Анголы вышел из России ещё до прихода этого ульд Лули к власти, – продолжил Вэнс. – Получается, русские уже давно обрабатывали ульд Лули и были в курсе его планов. Если сами не подталкивали его на переворот.
– Меня интересует, почему мы ничего не знали? – мрачно уставился на своих подчинённых 39-й президент США.
– Честно говоря, – ответил Тернер, – наша резидентура в тех местах была крайне слаба и финансировалась по остаточному принципу. Не наш район, и интересов особых у нас там нет… не было. Там копошились французы, но и они всё проморгали.
– Исправить ситуацию можно? – спросил Картер.
– На ближайшую перспективу вряд ли. Если попытаемся заигрывать с Западной Сахарой, то поссоримся с Марокко, а марокканские базы для нас в свете европейских дел намного важнее.
– Русская база в Атлантике, хотя бы и в африканской заднице, это плохо, джентльмены, – сказал Мондейл. – Но всё же это можно пережить. Меня больше волнует происходящее на нашем заднем дворе. Мало нам Кубы, так теперь ещё и на Гренаде вздумали подражать Кастро! И русские сразу поспешили туда влезть! Хуже того – Советы в Центральной Америке! Я считаю, что присутствие русских в Карибском море и в Никарагуа – самая большая угроза для Америки со времён Карибского кризиса!
– Ну, если уж на то пошло, то в Карибском море, на Кубе, русские находятся скоро два десятка лет, и Америка это пережила. Будут ещё на одном вшивом островке, намного дальше от наших берегов, не так уж это страшно, – усмехнулся Вэнс.
– Между прочим, этот островок находится рядом с Тринидадом и Венесуэлой, нашей «бензоколонкой»! – встопорщился Бжезинский.
– Вечно вы, Збигнев, поднимаете панику, – отозвался Вэнс. – Можно подумать, нам мексиканской нефти не хватает. Да и своей в Техасе, Орегоне, Луизиане, Калифорнии, на Аляске полно. Вот Центральная Америка меня действительно беспокоит. Русские в Никарагуа, а там, под боком, красные партизаны в Сальвадоре и Гватемале, да и в Панаме этот социалист Торрихос в открытую дружит с кастрокоммунистами! Эта Центральная Америка вообще пороховая бочка! Если рванёт – я и за Мексику не поручусь! Как вам известно, джентльмены, в силу известных исторических причин нас там не любят. А это уже крайне серьёзно! Мы не можем допустить прокоммунистические силы и друзей Советов к нашим южным границам! Поэтому русские базы в Никарагуа для нас неприемлемы!
– Тогда надо было не допускать победы красных в Никарагуа, – сказал Бжезинский. – Может, всё же стоило послать морскую пехоту поддержать Сомосу?
– Мы это обсуждали, – махнул рукой Вэнс. – Это бы ничего не дало, кроме потерь с нашей стороны, внутреннего недовольства и падения нашего престижа в мире, особенно в Латинской Америке. Этого «нашего сукина сына», как назвал Рузвельт его папашу, действительно ненавидела вся страна. И высадка наших войск ничего не изменила бы. Наоборот, против нас поднялись бы все местные, да ещё со всей остальной Латинской Америки сбежалась бы куча желающих пострелять в «гринго». Можно, конечно, было убрать Сомосу и посадить кого-то поприличнее. Но клан Сомосы за без малого полвека у власти так прочно запустил свои щупальца во все сферы жизни в стране, что его отстранение неизбежно привело бы к дестабилизации. Нам нужен новый
